Глава 4. Гости
«Занимайтесь любовью, а не войной»
© Гершон Легман
***
Накануне событий.
Меня с Рыжиком определили в одно из воинских подразделений по задержанию и допросам военнопленных, состоявшее из шиитских полицейских и коалиционных военнослужащих, общая цель которых заключалась в установление причастности пленников к боевикам Аль–Каиды. Если таковая подтверждалось, то признавшихся транспортировали в иракскую службу внутренней безопасности. Задачей Рыжика было переводить с английского на арабский, а моей – следить за порядком на территории. Ещё не до конца оправившись от повреждений, полученных от ударной волны при взрыве фугаса, я был доволен более «оседлым» местом службы, ведь находиться в постоянном движение мешала ноющая спина и тянущая боль в плечевом суставе. Тем не менее, времени на тихое восстановление здесь не было ни у кого и надо было продолжать работать.
Подразделение обосновалась в бывшем казарменном городке, неподалёку от Багдада. Он состоял из двух корпусов, стоявших буквой «Г» и компактных пристроек, в которых ранее хранился учебный инвентарь, боеприпасы и продовольствие для рядовых солдат. Тут же стояли одноэтажные дома, где жили старшие по званию и принимались гости. Справа от городка лежала, расчищенная от вражеских мин, дорога к другому городу, а вот слева располагался песочный пустырь, украшенный одними лишь кустарниками. По другую его сторону, примерно в трехстах метрах от казармы, покоились подорванные танки коалиции, напоминавшие о мятежах сторонников Хуссейна.
– Видишь американский Абрамс М1 через поле? – показал пальцем Рыжик на единственный уцелевший танк среди кладбища обугленных бронемашин.
– Вижу! Да только, где тут поле? – ухмыльнулся я. – Это же пустырь!
– Минное, брат, минное поле. Все эти железяки на гусеницах вывело из строя бронебойными снарядами и противотанковыми минами, напиханными под песком повсюду! А тот целёхонький танк покинула команда, когда закончились боеприпасы. Решили убежать от смерти! – саркастично заметил Рыжик и закурил. – Не всем удалось! Кто подорвался на фугасах, кого схватили, кого расстреляли, а кто уцелел! Однако М1, как памятник, напоминает коалиции о трусах, сверкавших от испуга пятками.
– Не все же трусливые! Многие военнослужащие – отважные и опытные парни, свято верующие в своё командование и благую цель, поставленную им.
– Так и есть! И их надгробия за Абрамсом – все те подорванные танки, – грустно понурив голову, мой сослуживец двинулся назад к казарме. И я пошёл за ним.
День был жарким, особенно после полудня, и нам двоим было приказано натаскать десятки литров воды из колодца на нужды старшин, солдат и пленников. К тому же сегодня главнокомандование ожидало гостей из столицы: вышепоставленных чиновников и иностранных журналистов, что должны были остаться на неделю. Для торжества в их честь нужны были продукты и вода. Колодец находился за пределами городка и нам великодушно выдали по садовой тачке, на которых мы должны были доставить воду в столовую казармы.
– Вот это пекло! – протёр Рыжик пот со лба своим же рукавом. – Ты видел, что за пиршество они затевают?! И это–то во время войны!
– Толстосумы не смогут есть кашу с консервой! – раздражённо ответил я, находящий несправедливость в том, что мы, военнослужащие, рискующие жизнью и здоровьем, питаемся, как уличные псы и спим на матрацах, уложенных на каменных полах. Однако столичным гостям предоставлялись койки и кусочки мяса с овощами на обед. – Зачем они вообще сюда прутся?
– Так как зачем? После нашумевшего на весь мир скандала в багдадской тюрьме Абу–Грейб, где американцы пытали, унижали и издевались над иракскими мятежниками, по всем центрам задержания идут проверки с участием госслужащих и международных репортёров. Казармы, где содержатся пленники, должны показать себя с достойной стороны.
– Ну, подозреваемые в этой казарме живут получше, чем солдаты. Претензий к командирам нет! Мне интересно так же ли относятся боевики к задержанным иностранцам.
– Лучше нам никогда не узнать об этом!
– Тут ты прав! – напрягши мышцы рук и сморщившись от боли, стрельнувшей в плечо, я приподнял каркас своей тачки за рукоятки, и покатил её, забитую канистрами воды, к казарме.