Всю ночь я пробыл на дежурстве, которое уж близилось к рассветному концу. Уставший и сонный, я сидел в укрытие у здания казармы, вглядываясь во мглу минного поля на останки подорванных танков. Я думал о ребятах, воевавших в них, и размышлял о силе, что решает, кому жить, а кому умереть. «Наверное, за спинами павших танкистов играли в карты ангелы и демоны, а ставкой была чья–то жизнь», – выкурив последнюю самокрутку, я глянул в бинокль и вскочил. Совсем вдалеке я с трудом разглядел очертания внедорожников и грузовых машин, ехавшей вереницей друг за другом. «Возможно вражеские!» – схватился я за рацию.
Вскоре на подмогу подбежали два американских солдата, чья очередь дежурить наступала за мной. Долго вглядываясь в свои профессиональные оптические приспособления, они ничего не обнаружили, и посчитали, что я зря поднял тревогу.
– Ты чего, заснул, и сон увидел? – рассмеялся один из них.
– Я точно знаю, что там были автомобили!
– Не описайся от перепуга! Нет там ничего! – продолжал свои насмешки американец, по причине которых я схватил его за грудки, в результате чего мы сцепились в мужском отстаивании правды, что была у каждого своя.
«Тише, тише, тише!» – вмешался второй и сумел растащить нас друг от друга.
Пока товарищ чертыхался и зверел, ударяя кулаками о каменные стены укрытия, американец сказал мне пристыжающим тоном:
– Мужик Афганистан прошёл!
– И что с того? Ему можно людей оскорблять? Я видел то, что видел!
– Иди–ка, отдохни! Тем более что смена твоя окончена! – похлопал он меня по плечу.
Рассерженный и встревоженный увиденным, я побрёл на запад, туда, где Рыжик собирался отдыхать с ребятами той ночью. Через три дома от казармы, я заметил силуэты полицейских. Не желая нажить неприятностей, я резко свернул, однако заметив меня, они тихонько засвистели.
– Я друга ищу! – оправдался я на английском, в смутной надежде, что меня поймут.
– Друга? – захихикал один из них, отлично понявший мой язык. – За твои деньги, любую подружку выбирай!
– Я здесь не за этим! Мне, правда, нужно видеть товарища! – я сделал шаг в дом, но полицейский схватил меня за руку.
– Сначала деньги, потом ищи кого хочешь!
Я всунул в его руку купюру, которая стала моим пропуском ко всем удовольствиям, скрытым от солдат в казарме. Дым кальяна и самокруток, сладостные стоны женщин и мужчин, лёгкая арабская музыка, включенная в послуха – атмосфера расслабления и секса заполняла то помещение. Зайдя внутрь, я тут же наткнулся глазами на обнажённых дев, сплетённых в разнообразных позах со знакомыми мне ребятами. Слегка смутившись и почувствовав невольное возбуждение, я собирался выйти, но меня обхватили женские руки, предложившие бокал вина и кальян у свободного стола. Отнекиваясь, я поднял суету и ко мне наконец–то вышел Рыжик.
– Ты чего расшумелся?
– Я тебя искал! Только что на дежурстве я видел внедорожники боевиков, а американцы противоречат моему утверждению, считая, что всё хорошо.
– Ну и Бог с ними! Слушай, в казарме более сотни военных. Уж как–нибудь да защитимся в случае чего!
– Их тоже было не мало. С десяток машин, как минимум!
– Брат, ты успокойся и возьми мою девицу! Она чертовски хороша! – он подтолкнул ко мне нагую куртизанку. – Отдохни!
– Не время отдыхать! – выразил я своей настрой словами контуженого солдата, в самом начале службы внушавшего мне эту фразу и бывшем правым.
Глава 5. Жизнь за любовь
Любовь... Неизбывная, неподдельная. Она может зарождаться годами, а может вспыхнуть в мгновение ока и стать смыслом жизни и истинным предназначением. Сладким шепотом ветра, листающим страницы наших дней. Магией, толкающей на безумство. Невидимой нитью, соединяющей сердца. В любви мы находим нечто лучшее и высшее, чем собственное «я», ради чего стоит сражаться, и ради чего возможно умереть. Только любовь делает нас цельными, и она же рождает продолжение. Любовь — венец жизни человека, путь от момента встречи до вечности бытия.