«Брат, – подполз я к нему. – Ты меня слышишь?», – потряс я его измученное тело и заметил кровь у себя на ладони. При осмотре я заметил рану слева под его рёбрами. Понимая, что он теряет кровь, я бросился к одежде бывшего сокамерника и, разорвав рубаху на лоскуты, натуго перемотал его торс. «Держись, друг!», – положил я голову товарища себе на ляжки и, прислонившись спиной к стене, уснул.
Меня разбудил его тихий протяжный стон. Аккуратно переместив тело друга на землю, я открыл бутылку с водой и влил ему в рот. «Мне больно!», – прохрипел он из последних сил. Чувство паники охватило меня, но резво прогнав его, я стал думать, что делать и вспомнил, что под камнем лежит обезболивающее. Подобравшись к нему, я начал искать в песке утерянную таблетку. «Чёрт, да где же она! – дрожали мои руки. – Нашёл!» – поспешил я с ней к другу. «Сейчас отпустит!», – пообещал я, давая запить лекарство водой.
Время шло, и товарищ, сгорающий от температуры, впал в бред. Я сидел, уткнувшись лицом в свои колени и обхватив голову руками. Я боялся позвать на помощь, ведь его могли просто убить, как убили третьего сокамерника, когда тот нуждался в лечение. Я надеялся, что моя таблетка хоть как–то поможет. «Ежели нет, то рискну позвать на помощь!», – надумал я. В тот момент мой мозг осознал, что худшей пыткой из всех, что я вытерпел в этом месте, был стон умирающего друга.
Внезапно я услышал знакомый шорох приближающихся шагов. Испугавшись, что бандиты идут раздеть и уволочь на смерть моего товарища я, встав на колени, загородил его тело собой. «Не отдам! Даже если сам умру! Терять мне нечего! Я и так здесь сдохну!», – уверенно решил я про себя.
Когда к решётке подошли, и я всмотрелся в лица, сквозь разбитый глаз и темноту я увидел своего отца. Встав с коленей, я медленно доковылял до прутьев:
– Папа, это ты или у меня галлюцинации?
– Это я! – смотрел он на меня печальным взглядом. – Поехали домой!
«Отец! Отец! Отец!», – дёргал я прутья решётки и кричал во всё горло. Слёзы счастья текли из моих глаз, а сердце снова забилось в груди.
– Как ты здесь оказался? – спросил я родителя, всё ещё не веря своим глазам.
– Я тебе всё потом расскажу! Сейчас нам надо срочно уходить! Я заплатил выкуп и ты свободен!
Я посмотрел на двух мужчин, сопровождавших отца. Они были в военной форме Министерства внутренних дел Ирака. Солидные и подтянутые, они холодно глядели на меня. Знакомый мне бандит отпер амбарный замок, растворяя дверь решётки, и путь на волю был открыт.
«Подожди, я друга возьму!», – сказал я отцу, хромая к, валявшемуся на земле, сокамернику.
Иракские военнослужащие завозмущались, напоминая моему родителю на ломаном английском о том, что выкуп был выплачен лишь за одного.
Папа подошёл ко мне и, резко взяв за грудки, поднял к себе: «Ты, щенок, из–за твоей глупости, все перенервничали, и я кучу денег потратил, чтобы вызволить тебя отсюда! А ты ещё и труп нести с собой хочешь?»
– Без него не пойду!
– Пойдёшь! – потащил он меня к выходу.
– Нет! – вырвался я из последних сил и упал на землю. – Я за службу в Ираке от Министерства Вооруженных Сил получу очень хорошую зарплату по приезду. Я тебе верну! Заплати за друга, умоляю! Без него не уйду! Он заботился обо мне и спасал в трудные минуты. Преданность – всё, отец!
– Вернёшь всё до копейки!
– Верну, клянусь!
– Сам его, как хочешь, так и тащи! Может, надорвёшься и бросишь! Я вижу, ты ни на йоту не поумнел!
Отец вместе с военными отошёл в сторону на разговор. Я знал, что он в состоянии заплатить за друга и был уверен, что из своей зарплаты смогу покрыть непредвиденный расход. Мой родитель – мужчина решительный, деловой и смекалистый мог запросто договориться с иракцами о том, чтобы забрать нас обоих. Я понимал это и верил в него! Так и случилось.
«Пойдём, друг! Мы уходим отсюда! Слышишь? Уходим!», – тормошил я товарища по несчастью, но реакции была очень слабой. Встать на ноги он не мог. Тогда я взвалил его себе на плечи, держа одной рукой за ляжку, а другой за предплечье, и пошёл на выход. Обессиленный и с больным коленом, я чуть приседал под тяжестью друга, и меня ни раз заносило в стороны, но я вытаскивал его из ада и не собирался бросать. Шаг за шагом, я ступал из темноты пещерного туннеля на свет, от смерти к жизни.