Шагая дальше по парку, я испытывал чувство горькой досады, чётко осознавая, что с нарастающим денежным аппетитом у подруги, ни о каких сбережениях на поездку в Россию на поиски Рароши мечтать я не мог. Однако нужды ребёнка стояли на первом месте! Да и куда было ехать, ведь я не знал ни адреса, ни фамилии девушки, ни наименования учебного заведения, где она училась. На звонки по–прежнему никто не отвечал, и это жутко опечаливало моё любящее сердце. Свою работу я тоже надолго оставить права не имел, а лететь в никуда на выходные было неоправданно и глупо. «Надо что–то придумать!», – крутились мысли в голове.
– Па–па! – подбрасывал в воздух сухие листья клёна Калеб.
– Смотри, малыш, там собачка! – показал я пальцем в сторону женщины с пуделем на поводке, улыбчиво махавшую ребёнку.
Произнеся что–то невнятное на детском лепете, побежал он знакомиться с пуделем.
Я последовал за сыном, желая убедиться, что их знакомство пройдёт без происшествий. Добродушная хозяйка, вложила в руку Калебу собачью печенку и разрешила покормить ею своего пёсика. Заливисто смеясь, сын гладил случайного друга, а тот, виляя хвостом, норовил облизать пухлые щёчки мальчика.
– Почему бы тебе не взять Калеба на свою работу? Он так любит животных, а у вас там целый питомник! – поинтересовалась подруга, когда он расстроенно глядел уходящему пуделю вслед.
– Потому что кинологический центр – это не детская площадка! – с вредностью ответил я, уставший от ощущения, что женат на ней, нелюбимой, но бесконечно требующей или просящей что–то. К тому же я помнил условие майора: не мешать личное с работой, и следовал ему.
– Может, ты нас прячешь? Там же начальница! Вдруг узнает о том, что у тебя есть сын и потеряет интерес к тебе, как к мужчине, – с ревностью в голосе заявила она.
– С чего ты взяла, что я работаю на женщину? – удивлённо спросил я, зная точно, что никому не говорил об этом.
– А я нашла ваш кинологический центр в телефонном справочнике и позвонила напрямую начальству. Мне ответил женский голос, а его обладательница представилась руководством. Но не переживай, о тебе я ничего не сказала! Бросила трубку.
– Какое ты имеешь право вынюхивать мои дела?
– Я должна знать, что происходит в жизни отца моего ребенка!
– Не споткнись о собственное любопытство! – улыбнулся я ей, заметив, что Калеб недоумевающе смотрит на нас, а я не хотел, чтобы сын был свидетелем родительских ссор.
В посольстве мне предоставили список бумаг, необходимых для оформления гостевой визы для младшей сестры. Документы были несложными: приглашение, подтверждение родства, а также справки о наличие у меня места для проживания, работы и постоянных доходов. Я собрал всё необходимое за пару дней и донёс в посольство. Своим родным на Южном Кавказе я выслал денег на проживание, а сестре на билет и государственную пошлину за оформляемую визу. Того, что осталось в кармане, должно было хватить на моё скромное пропитание. Несмотря на высокую зарплату, деньги улетучивались точно запах дешёвого одеколона с одежды.
С начальницей мои отношения были своеобразными. Порой игривая, порой холодная, порой великодушная, а временами чрезмерно строгая, она казалась мне взбалмошной, а её непредсказуемое поведение – неадекватным. Однако я солгу, мой понимающий читатель, если скажу, что сумасбродство майора не привлекало меня. Мне нравилось в ней всё: от внешности до хитроумных уловок, на которые я часто попадался. Вот только мучало непонимание того, чего она хотела от меня. За время работы в центре я пока ещё не заметил за начальницей ни капли криминала. «Что же тогда за тайны мне надлежит хранить?», – задавался я часто вопросом и не находил ответа на него. Её любовные игры со мной изящно бултыхались на волнах ни к чему не обязывающего недоромана, но я терзался ими, зажатый в тиски личной морали. Рарошу я любил душой, и эта любовь была чистой и нежной, но, помимо души, я обладал горячим юным телом и оно, с животным инстинктом, желало майора. Так, главной темой внутреннего спора по–прежнему оставались секс и любовь. Бывало, что подверженный противоречиям, застрявший между высокой нравственностью и сладостью порока, я искренне хотел бросить работу в центре, но каждый раз оставался, нуждаясь в зарплате и в заработке. Анкеты, что я рассылал другим работодателям, возвращались, увы, без ответа, а те, кто отвечал – предлагали копейки, на которые я не смог бы содержать Калеба, родных и себя. За период моей службы многое изменилось, и мой бывший сослуживец не лгал – в техникумах открылись курсы охранников, и теперь без диплома об их окончании на работу не хотели принимать. Делать охранные услуги своей профессией я вовсе не намеревался! К тому же, мои рабочие задачи были вовсе не сложными: отвечать на редкие звонки, поступавшие в приёмную майора, подавать напитки нечастым гостям и ублажать её беседами или массажем плеч. В основном начальница всё делала сама: вела бумаги, звонила по делам, искала клиентов, желавших арендовать служебных собак, бронировала и ездила на рабочие встречи. В конце концов, я сделал вывод, что секретарь ей был нужен для услады глаз и потехи самолюбия.