Именно эту тонкость и упустила международная военная коалиция, грубо насаждая собственную волю и игнорируя культурные тонкости населения Ирака. В результате освободительные амбиции европейцев стали всё больше походить на оккупационные, что вызвало мятежи по всей стране. На сторону повстанцев переходили многие: приверженцы Саддама Хусейна, мирные граждане несогласные с поведением американцев на территории Ирака, религиозные фанатики, террористические группировки. В конце концов, началась всеобщая война против коалиции.
На мой приезд в Ирак выпало время выборов в правление государством. Америка, считавшая Саддамовскую власть прогнившей и опасной, полностью распустила прежнее правительство, состоявшее из суннитов, и собрало новое из представителей шиизма. Это вызвало целую волну насилия, разногласий и хаоса в стране, и стало началом гражданской войны между суннитами и шиитами, убивающими друг друга при каждой на то возможности.
Несмотря на бесконечные нападки бандитских группировок, в Иракском Курдистане было спокойнее, чем в Багдаде и на юге страны. Пограничный взвод, состоявший из нас четверых и воинов «Пешмерга» двигался с запада, от Сирийской пустыни, на север к Армянскому нагорью, патрулируя границы день и ночь, уничтожая боевиков и собирая военное оружие павших в перестрелке. Убивать моей привычкой не стало, а вот защищаться – да. С неделями я смирился с ощущением смерти, витающей рядом всё время. Это странное чувство, похожее на уплотнение в воздухе. Его не видно и не слышно. Оно просто давит на плечи и душу тяжёлым грузом безысходности обстоятельств.
Наша миссия на этой стороне завершилась в феврале у границы с Турцией, где было приказано ждать указа о переводе в другую область страны. На время ожидания мы вчетвером поселились у взрослой курдской пары в одноэтажном каменном доме с железными ставнями и мощной металлической дверью. Внутри было всё необходимое – кухонька, спальные койки, платяные шкафы из фанеры и даже телевизор, антенну которого надо было постоянно перенастраивать, чтобы словить сигнал. Во дворе был туалет и душевая кабина. Владельцем дома был некий командир, ушедший в отставку из–за травмы ног, неплохо говорящий по–английски, что было редкостью для всего Ирака. Он жил с супругой и младшей дочерью в небольшой пристройке сбоку от дома. Ему мы отплачивали аренду и стоимость продуктов, из которых хозяйка готовила нам курдские обеды. Их сыновья входили в армию Пешмерга, а старшие дочери имели собственные семьи. Младшей же было около семнадцати, и семья активно подыскивала ей мужа в подарок на совершеннолетие. Уже не первый раз гостивший в этом доме, наш юный кудрявый солдат был вовсе не прочь стать ей супругом, но разница в возрасте и культурной принадлежности препятствовали их союзу.
Стояла зима и некоторыми вечерами я распивал с владельцем чай из самовара, сидя у железных ворот, окружающих двор. Вдалеке виднелись ступенчатые горы, покрытые снегом, и в сумерках проглядывались огоньки из лепных домиков, возведённых на их склонах. Февраль был тёплым, но снежным, а горячий напиток, распитый снаружи, доставлял нам особое удовольствие.
– Американцы кричат на весь мир о великой победе, – начал беседу хозяин дома, – но Саддам Хусейн сам проиграл всему миру, введя войска в Кувейт. В результате у иракцев не хватило боевой техники и людей, чтобы дать отпор иностранным войскам. Разве можно назвать победу, вооружённой до зубов коалиции, громкой?
– Вы говорите так, словно не желали поражения тирана, хотя курды присоединились к Америке сразу же!
– О, нет, нет! Режим Хуссейна терроризировал мой народ многие годы. Было уничтожено более 80–ти курдских деревень, а в селение Халаджба он уничтожил свыше 5000 человек с воздуха, применяя нервно–паралитический газ. Мы были рады помочь США. Я лишь говорю о том, что свергнуть власть, ещё не значит навести порядок в стране! А именно порядок и был бы победой, но посмотри, что творится!
– Да, я даже запутался, кто воюет с кем, и создаётся впечатление, что брат идёт против брата без разбора!
– Ты прав! Брат мусульманин воюет против брата мусульманина, а вместе они воюют против иностранцев! Коалиционные военные растерялись от всего происходящего и, под видом недостатка сил в Афганистане, бегут с иракских земель, поджав хвосты. А ведь мужчина, как говорят у нас курдов, рождается, чтобы быть убитым. Честь мужчины в том, чтобы не испугаться смерти, идти до конца, и повстанцы, в отличие от международных войск, именно так и поступают! Я уже не говорю о наших доблестных Пешмерга!