– О! – воскликнул Аркадий.
– Не узнал? – спросил Минц.
– Не то слово, – отозвался Аркадий. – Сами понимаете, она же изменилась... Стала еще лучше.
– Ты в самом деле так думаешь? – с дрожью в голосе спросила Марина.
Аркадий истово закивал.
После перекрестного допроса выяснилось, что Аркадий сидит в пещере уже третий час, потому что решил, что если Марина не знает, где его встретить, то должна вспомнить, где они уже встречались.
Минц направил луч фонаря на потолок и стены пещеры. Он возил лучом по неровным стенам, молодые люди молчали, затаив дыхание, а Удалов громко дышал. Ему хотелось дать совет, но он еще не знал какой.
– Смотри! – строго приказал Минц своему другу.
Удалов стал смотреть на стену. И ничего не увидел.
Молодые люди начали шептаться. Они выясняли отношения.
Минц сказал:
– Боюсь, что это открытие мирового значения, но мы к нему еще не готовы.
– Объясни, – попросил Удалов.
– Ты внимательно смотри, – сказал Минц. – Вся эта стена покрыта канавками, царапинками и неровными бугорками. Что это такое?
– Что же это такое?
– Гигантский отпечаток вымершего животного, – провозгласил Минц. – Смотрите!
Он провел лучом фонаря по стене и затем пошел вдоль нее по сужающемуся ходу. До тех пор пока ширина позволяла ему продвигаться вперед, луч света выхватывал ту же структуру – все тот же отпечаток шкуры.
– А теперь смотрите! – воскликнул профессор и обратил луч себе под ноги. – Видите?
– Видим, – сказал Удалов. – Другая картинка, но похожая.
– А теперь вперед и чуть правее.
Все посмотрели вперед и чуть правее.
И увидели круглую яму. Неглубокую.
Минц посветил внутрь ямы, а Удалов вытащил оттуда пивную банку – видно, кто-то не очень давно посещал пещеру.
– Это не мы, – сказала Марина.
– Знаю, – сказал Минц. – Смотрите налево.
Слева тоже было отверстие. Тоже яма.
– Вы все еще не догадываетесь? – спросил Минц.
Они еще не догадались. Они ждали, что скажет профессор.
– Много лет назад, – начал Минц, – в Помпее стали находить странные полости в окаменевшем пепле, который когда-то засыпал этот город шестиметровым слоем и погубил все живое. Одному из археологов пришла в голову мысль: а что будет, если заполнить такую полость гипсом? Принесли гипс, залили полость, а когда окаменевший пепел убрали, оказалось, что это был полный и точный отпечаток погибшего человека. Пеплу не удалось заполнить отпечаток, потому что телу потребовалось время, чтобы сгореть. Человек сгорел, а пепел затвердел. И получился как бы негатив человека – пустота на том месте, где он был. Таких негативов в Помпее десятки: люди и животные.
Минц замолчал. Луч фонарика уткнулся в стену и замер.
Все смотрели на круг света.
Неужели много миллионов лет назад на этом самом месте заживо сгорел динозавр? Громадное и добродушное существо, которое совсем не собиралось вымирать. Ему бы жить и жить, яйца откладывать, жевать папоротники – а тут вулкан, землетрясение, наводнение...
– Так что же получается? – спросил Аркадий, который первым пришел в себя. – Выходит, мы сидим в динозавре?
– Не исключено, – ответил Минц. – Вопрос лишь в том, как проверить нашу теорию.
– Проще простого, – сказал Удалов. – Надо налить в пещеру гипса, потом раздолбать холм, а что останется, то и будет динозавром!
– Ой... – прошептала Марина. – Это же первый в мире динозавр, которого человечество увидит воочию.
– Вам нравится такой вариант? – спросил Минц у Аркадия, а может быть, у самого себя. – Мне он категорически не нравится. Мы с вами совершенно не знаем, что скрывает в себе этот холм. А вдруг динозавр не одинок? А вдруг тут, за стенкой, скрывается другой динозавр? Мне кажется, что я когда-то слышал, что в холме есть пещеры. Не пещера, а пещеры.
– Ты прав, Лев, – согласился с ним Удалов. – Я в детстве даже лазил сюда, только не в эту пещеру, а в другую.
– Значит, первым делом мы должны обеспечить изучение пустот. Изучение, а не уничтожение.
Глава 4
Возвращались в город двумя парами.
Первыми шли Удалов и Минц. Они обменивались идеями, которые рождались в их беспокойных головах.
Позади следовали Аркадий с Мариной.
Они не говорили о динозаврах, как будто не понимали значения этой находки. Их разговор состоял из вопросов. Ответы подразумевались.
– Ты в самом деле из-за меня сюда пришел?
– А зачем ты постриглась?
– Ты меня искал?