Выбрать главу

– О Армиш, мне нужно сходить по нужде!

Марид повторил:

– Мне нужно сходить по нужде, – и Сайф понял, что он все равно не опустится на землю.

Так он и справил нужду, сидя на плечах джинна. Они летели по поднебесью, пока не наступил вечер. Тогда Сайф спросил джинна:

– О Армиш, разве мы ничего не поедим?

Армиш ответил Сайфу:

– Мы ничего не поедим?

И вновь они летели пять дней и ночей, а на пятый день сильно похолодало, и Сайф замерз. Тогда он воскликнул, обращаясь к Армишу:

– О Армиш, здесь очень холодно!

Но джинн ничего ему не ответил. А в конце того же дня они пролетали над землей, полыхавшей жаром, точно адское пламя, так что казалось, будто земля горит. Сайф крикнул:

– О Армиш, этот жар сожжет нас! – Но Армиш не ответил ему. А когда наступила ночь, их окружил воздух белый, как известь, так что оба они, и марид, и царь Сайф, побелели. Сайф спросил:

– О Армиш, что это такое?

Но джинн не издал ни звука. В полночь цвет воздуха стал красным, так что и джинн, и Сайф покраснели и одежда их тоже стала красной. К утру цвет воздуха снова изменился и стал черным, так что почернело все вокруг, и марид, и Сайф, и их одежда. Тогда Сайфа охватпло недоумение и беспокойство, и он спросил:

– О Армиш, что это за перемены?

Но джинн не ответил, и Сайф убедился, что его упрямство не сломить ничем. Тут Сайф умолк и больше с Армишем не заговаривал, и так прошло восемь дней и ночей. А на девятый день марид опустился на землю, и царь Сайф слез с его плеч. Тогда Армиш воскликнул, обращаясь к Сайфу:

– Мир тебе, о господин всех повелителей, прощай!

– Да не пошлет тебе мира Аллах, о собака среди джиннов! – ответил Сайф. – Почему ты не отвечал мне, когда я говорил с тобой?

– О господин мой, я слышал только, как ты повторял: «Я голоден, я хочу пить, мне холодно, почему воздух красный, почему воздух черный»… Но ведь во всем этом не было ничего для нас важного.

Сайф возразил:

– Если бы Аллах не послал мне волшебный кубок, который давал мне еду, когда я хотел есть, и воду, когда я хотел пить, я бы умер с голода! Я спрашивал тебя, почему воздух в тех краях, над которыми мы пролетали, стал белым, черным и красным, но ты опять не ответил мне.

– О господин мой, эти земли населены духами, и если бы я заговорил, то мы оба погибли бы, – ответил Армиш. – Поэтому я должен был молчать, пока не доставил тебя в то место, куда ты направлялся, вот и весь сказ.

– А что это за места? – спросил Сайф. – Я вижу перед собой высокие вершины и скалы, которые смыкаются одна с другой.

– О господин мой, а видишь ты эту зеленую гору и те круглые вершины, которые окружают ее со всех сторон? – спросил Армиш.

Сайф воскликнул:

– Не это ли сокровищница?

– Да, в этой горе находится сокровищница царя Сулаймана, потому и горы эти называются Сокровищница.

Сайф возразил:

– Но эти вершины похожи на гору Каф!

– Это ты и тебе подобные так называют эти вершины, а по-моему, это Сокровищница, – воскликнул Армиш.

Тогда царь Сайф вне себя от гнева положил руку на меч Сима, но Армиш убежал от него, и Сайф остался один, не зная, что ему делать, и понимая, что очутился у вершины горы Каф.

Так царь Сайф стоял на месте, чувствуя, что его беспокойство и страх все возрастают. Потом он увидал реку, которая протекала неподалеку и, подойдя к берегу, совершил омовение и стал возносить хвалу Аллаху. И в то время, как Сайф поминал имя божие, он увидел человека, который направлялся к нему, держа в руке пучок душистых трав. Сайф пошел к нему навстречу и спросил:

– О господин мой, как называется эта земля и эта гора?

– Это вершина горы Каф и сама гора Каф, а ты ведь направлялся к сокровищнице царя Сулаймана? Тот джинн, который принес тебя сюда, – непокорный ослушник, но сегодня вечером сюда явится наш господин, и он прикажет этому мариду отнести тебя к сокровищнице.

– Кто же ваш господин, о брат мой? – спросил Сайф.

Тот ответил:

– Наш господин – Абуль-Аббас Хидр, мир ему.

Услыхав эти слова, царь Сайф ибн Зу Язан умолк и терпеливо ждал до вечера. Вдруг с той стороны, куда обращался при молитве пророк Аллаха, появился Хидр. Сайф обождал, пока Хидр приветствовал его, а потом подошел, поцеловал ему руку и сказал: