Когда царь услышал от гадателей такие слова, он совсем онемел и оторопел от удивления. Затем, обратившись к своим приближенным, он воскликнул:
– Где это видано, где это слыхано, чтобы дикий зверь схватил человека и унес его в небо? Да еще чтобы у этого зверя были четыре ноги, длинные как у буйвола, а сам он был похож на газель или на козу, чтобы у него было два распростертых крыла, которые держат веревки и железо?
И все присутствующие в один голос сказали:
– О царь, о таком чуде не слыхали ни мы, ни отцы наши, ни наши деды, все это пустая болтовня, потому что такое неслыханно, невиданно и уму непостижимо.
Тогда Акила снова крикнула колдунам:
– Сколько раз я запрещала вам есть грубую и острую пищу, которая притупляет разум, всякий там лук да чеснок, редис да порей и разные пряные травы, сколько раз я велела вам есть легкую пищу, такую, как мед и молоко, – она проясняет дух и укрепляет ум, но вы не слушаете и едите, что вам вздумается! Вот теперь вы ничего не умеете, и я не стану защищать вас, раз вы утратили все свои достоинства. Ведь то, что вы сейчас сказали, нельзя ни понять, ни постигнуть.
Когда царь Камарун услышал слова Акилы, он встал, выхватил меч и стал размахивать им так, что смерть засверкала на его острие, и крикнул колдунам:
– О собаки, что такое вы говорите, чего стоит ваше гадание и какой от вас толк, если враг сумел проникнуть в мой город, для того чтобы взять Книгу Нила у меня из-под рук?!
Сказав это, царь Камарун подошел к одному колдуну и поднял меч и отсек ему голову с плеч, потом ударил второго и рассек его пополам, а потом и еще одного сгоряча, разрубив его от плеча до плеча, а другие колдуны кинулись от него прочь, и убежали из дворца, посрамленные и напуганные. И когда царь увидел, что колдуны удирают от него, он поспешил вслед за ними и кого догонял, того убивал наповал и поил из кубка смерти. Тут и все остальные колдуны разбежались, не веря в свое спасение. А царь вернулся в диван, не помня себя от гнева и негодования и не зная, куда кинуться и что делать. Он молчал и никому не отвечал, а потом, обратившись к своим приближенным, сказал:
– Отправляйтесь к себе, вы мне не нужны, я не нуждаюсь в вашем мнении и в ваших советах.
И все разошлись, а царь Камарун остался один, охваченный таким гневом, что ничего вокруг себя не видел и не слышал.
А мудрая Акила все это время не вставала со своего места, только смотрела и слушала, затаив страх и опасения и выказывая терпение и стойкость. Увидев, как царь расправился с ее врагами колдунами, она приободрилась и обрадовалась. Потом встала, покинула царский дворец, села на своего мула и отправилась домой. А там уже ее дочь сидела как на угольях и ждала Акилу, сгорая от нетерпения. Войдя во двор, Акила позвала Таму, поднялась вместе с ней на крышу дома, отвязала блоки и веревки, опустила Сайфа, развязала его и успокоила веселыми и ласковыми словами, рассказав со смехом, что натворил царь Камарун и сколько он убил ни в чем не повинных колдунов. Сайф и Тама спросили Акилу, что еще она надумала, и Акила ответила им:
– Я совершу дивные дела, от которых придут в ужас бесстрашные герои и поседеют малые дети. Этим колдунам известно, что ты проник в город, и если они сейчас начнут гадать, то непременно узнают, где ты, хотя бы ты спрятался под землю. Но как бы они ни старались, как ни изощрялись, я испортила им все дело, сбила их с толку, обратив их козни против них, так что не тревожься, о сын мой, мы достигнем нашей цели без войны и сражения. Сегодня шестеро колдунов было убито острым мечом, и остальных я погублю так же!
Потом Акила приказала слугам принести им поесть. Слуги подали угощение, и они с Сайфом и Тамой поели, а потом отправились на покой и спали до тех пор, пока не расцвел сияющий день, и темная ночь не покинула землю.
Мудрая Акила встала на заре и сказала дочери:
– Приведи поскорее ту газель, которая была у нас вчера.
Тама привела газель. Акила зарезала ее, спустила кровь в большую медную миску и смешала эту кровь с водой, так что миска наполнилась до краев. Потом она принесла золотую ступку и опрокинула ее вверх дном посреди миски так, что кровь окружала ступку со всех сторон. Затем она поставила наполненную кровью миску в другую, еще большую миску и налила в нее молока, так что оно разлилось вокруг меньшей миски, в которой была кровь, окружавшая золотую ступку, а потом приказала царю Сайфу стать на золотую ступку, сказав ему: