Остальные члены его группы, кто был в силах стоять на ногах, не могли понять, что происходит. Пришлось объяснять, ведь их босс оказался не в силах сделать этого самостоятельно.
После того, как я обозначил то, кем являюсь, члены группы Мойского позволили себе расслабиться, в следствие чего некоторые из них повторили судьбу своего командира. Я же принялся командовать теми, кто остался на ногах:
— Значит так, воины, сейчас я подхожу к каждому из вас и закидываю в рот волшебную травку, которая восстановит вам энергию, немного исцелит травмы, а также приведет в чувства в целом, — сделал небольшую паузу, ожидая возражений. Таковых не последовало, поэтому я поспешил продолжить: — Затем вы взваливаете на себя тела ваших товарищей, находящихся без сознания, а затем мы дружной гурьбой направляемся на выход из этого Рифта, где вы сможете немного отдохнуть в нашем лагере. Ну, и напоследок я сдаю всю вашу братию графине Мойской, которой вы будете отчитываться за свою задержку. Вопросы? — несколько секунд молчания. — У матросов нет вопросов, молодцы.
Хлопнув в ладоши, принялся осуществлять ранее сказанное. Первые листья иномирных деревьев бойцы Мойского принимали со скепсисом, однако носа воротить не торопились. А только первым принявшим чудесное зелье стало легче, как скептическое настроение остальных как рукой сняло.
Как только оставшиеся в сознании бойцы Мойского начали крепко стоять на ногах, мы направились вслед за Кей, указывающей нам обратный путь, ведущий на выход из Рифта.
Добрались по проторенной дорожке мы без происшествий. Снаружи во временно разбитом моими гвардейцами лагере во всю кипела жизнь, а наше появление еще больше усилило снование моих бойцов повсюду. Сгрузил Кузнецову и гвардейцам пленников, которыми стали двое сдавшихся парней и их командир, а также Мойского и его группу.
Сам же, затянув в свою душу Кей, которая чересчур увлеклась игрой «запугай двух бедолаг», вернулся обратно в Рифт. Время тикает, а нам еще необходимо его весь зачистить и зеркальные поверхности пособирать, не говоря уже о том, что якорь-сферы нам так ни разу и не встретились. Благо необходимости искать кого-то уже не было, поэтому я мог позволить себе взвинтить темп до максимального.
Провозились с Рифтом практически до самого утра, но закончить все же удалось. Искомые якорь-сферы были найдены и благополучно разрушены, оставшиеся Зеркальщики уничтожены, а сами зеркала-переходы аккуратно разбиты и перемещены в пространственное хранилище. Забавно, что Рифт и в самом деле был невысокого третьего уровня, о чем свидетельствовала голубоватая дымка, окружающая удерживающие аномалию конструкты.
Сразу же после того, как Рифт был закрыт, было принято решение сворачивать лагерь. К сожалению, Мойский, как и большинство его бойцов, в себя не пришел. Видать, истощение, которого они достигли, оказалось сильнее, поэтому отдавать Николая его жене нам пришлось буквально из рук в руки. Номер телефона Елизаветы я заранее узнал через Оксану, поэтому с этим проблем не возникло.
Графиня Мойская просила нас остаться и дождаться того момента, когда ее муж очнется, однако времени у меня на это не было, так что пришлось откланяться. Напоследок лишь сказал, что двери моего поместья для нее и Николая всегда открыты, так что я буду рад видеть их у себя в гостях. К тому же, к этому времени Кей допросит командира отряда, что был послан устранить графа Мойского, так что я смогу им сообщить фамилию недоброжелателя.
Стоило Елизавете услышать, что ее муж не просто заблудился в Рифте, а все это время сражался с врагами его Рода, она горячо пообещала, что они вместе приедут сразу, как выдастся такая возможность.
Попрощавшись, колонна, состоящая из пары наших автомобилей и нескольких трофейных, двинулась в сторону Москвы. Времени оставалось всего ничего, поэтому гнали мы вовсю.
По дороге отмечал, во что вылилась моя поездка в Минск для того, чтобы забрать семью Петрова и посетить местного губернатора. Тем не менее, пользы от внезапно навалившихся дел было гораздо больше, нежели проблем. Осталось лишь с этой самой пользой разобраться.
За такими мыслями, сам того не заметив, я задремал, уткнувшись в Кей, что была в своей лисьей форме и служила мне подушкой. Проснулся уже тогда, когда подъезжали к поместью. Успели мы вовремя, потому как параллельно с нами к моим землям двигался неприметный автомобиль, в которой я чувствовал душу графини Голицыной, а также еще пары человек.