— Гонконгское?
— Да.
— Я попробую.
Он так и не прислал мне деньги.
Целый ряд знамений говорил о том, что моё время в Индии подошло к концу. Телевизор где-то подцепил электронную желтуху — изображение теперь пробивалось сквозь нездоровую желтую муть. Пять из шести кондиционеров приказали долго жить после чудовищного скачка напряжения (заодно превратившего мой неоново-желчный холодильник в духовку). В последний мой уикенд в Индии в Дели пришёл первый муссон сезона — он вывернул с корнем несколько деревьев и обильно залил водой дом. Но последней соломинкой стало то, что моя тягуче-ударная стереосистема стала вдобавок издавать визг. Тягучая, ударная и визгливая музыка — явно на одно прилагательное больше допустимого.
— Что вы будете делать со всеми этими вещами, сэр? — поинтересовался Джордж с алчным блеском в глазах.
— Кое-что отправлю в Англию. Многие вещи принадлежат агентству…
Зная любовь Джорджа к музыке, я отдал ему свою коллекцию аудиокассет.
— Джима Ривза нет, — с явным разочарованием заметил он, просмотрев надписи на кассетах.
— Поверь мне, Джордж, они все звучат в точности как Джим Ривз.
Немного позже Джордж принёс ответный подарок, неумело обёрнутый бумагой с изображениями диснеевского селезня Дональда и многочисленными значками копирайта. Я развернул бумагу и обнаружил икону размером два на три фута[226], в позолоченной рамочке, изображавшую ярко-голубого Кришну[227]. Это был довольно странный для христианина подарок. Вдобавок здоровенная икона была последней вещью из всех, какие я хотел бы включить в свой багаж. Тем не менее я как мог убедительно поблагодарил Джорджа, и он снова расплакался.
— Может быть, останетесь, сэр? — попросил он.
— Боюсь, не могу.
Надо сказать, что я и сам расчувствовался чуть ли не до слёз, попрощавшись за руку с каждым и в последний раз выехав за ворота Кум-Кума. Даже обитатели джугги, выстроившись в небольшую шеренгу, помахали мне на прощание.
— Я буду скучать по Индии, — сказал я Джорджу, когда мы катили на юг, к аэропорту. И это было действительно так, хотя, голова моя теперь была тяжелее, волосы поредели, лёгкие почернели, амёбы по-прежнему время от времени устраивали пикники на обочинах моего пищеварительного тракта, а мозги всё ещё слегка дымились после многократных фейерверков под моим черепом. Принимая всё это во внимание, я добавил:
— Индия изменила меня навсегда.
За время моего пребывания в Дели изменился и город. Его население выросло ещё по меньшей мере на полмиллиона человек, а загрязнение в нём стало ещё сильнее. Бразды правления в столице были теперь в руках Бха-Джа-Па[228], националистической оппозиционной партии, кстати, непосредственно связанной с разрушением мечети в Айодхье. Следующим их достижением вполне могло бы стать и разрушение Дели — если бы они справились со столь масштабной и насущной задачей. Пока что им удалось только сделать столицу городом без говядины[229], и постепенно они превращали её в безалкогольный город. Учитывая, что б(льшую часть года в Дели отсутствуют также какие бы то ни было развлечения, вода и кислород, в один прекрасный день эти умники вполне могут превратить его и в город без людей.
— А о чём вы станете скучать больше всего, сэр? — спросил Джордж, когда мы проезжали электронное табло, показывающее рост населения. Теперь его покрывал толстый слой пыли и грязи, и увеличивающееся число невозможно было прочесть — завершающая метафора…
— Непростой вопрос, — задумался я. — Ну, прежде всего о моих друзьях, о Кум-Куме, о некоторых коллегах, о поездках по Индии… много о чём.
Разумеется, вопрос был задан неспроста.
— А обо мне вы скучать будете, сэр?
— Конечно, Джордж. Ты хороший водитель, и я считаю тебя своим другом.
— Тогда возьмите меня с собой в Англию, сэр! Пожалуйста! Я бы и там вас возил.
Я представил, как Джордж везёт меня по узким улочкам Девона в автомобильчике, который, пожалуй, ещё меньше “премьера”, и развеселился про себя.
— Я бы взял тебя, если бы мог. Но я не могу, ты же и сам понимаешь.
Джордж шмыгнул носом.
— Хотел бы я жить по-другому…
Не знаю, кому из нас было грустнее от этих его слов.
В аэропорту мы долго суетились, укладывая пятнадцать моих сумок и чемоданов на тележку носильщика — с особым тщанием мы пристраивали ослепительный подарок Джорджа. Наконец, вновь со слезами на глазах, Джордж обнял меня — так, что я не мог дышать.
227
Кришна (главная аватара Вишну) традиционно изображается синекожим, что обозначает, на самом деле, то, что он был очень смуглым, “чёрным”.
228
Бха-Джа-Па — Бхаратийя Джаната Парти (Партия индийской нации), основной и постоянный соперник Индийского национального конгресса в борьбе за власть.
229
Как известно, говядина запретна для индуистов, как свинина для мусульман и иудаистов (только свинина считается нечистой, а корова священна). BJP требует вообще запретить убой коров и даже изготовление изделий из кожи павших животных.