Перепрыгиваю очередной «огненный шар», и впечатываю ногу в лицо очередного «охотника». Слышится хруст, (тело безвольно валится на землю), а я уже несусь к следующей цели.
Всего десять минут, и эта группа преследователей закончилась. Можно было бы подождать следующих, (судя по ощущениям, они прибудут минут через пятнадцать), но зачем облегчать врагам жизнь?
Я пришел в себя, и обнаружил, что лежу на полу в круглом зале, где все стены завешаны мониторами, на которых показаны моменты моей жизни. Второе, что отметило сознание, это то, что я по прежнему нахожусь в обличии красного грифона.
— О! ты уже просну-у-улся.
Высокий скрипучий, (и писклявый одновременно), голос, заставил резко развернуться, рефлекторно вскинув руки в защитной стойке.
— Что за…?
Удивляться действительно было чему, (в трех метрах над полом, парила ухмыляющаяся синяя голова, внешне похожая на карикатурную человеческую. Острый нос, ровные белые зубы, торчащие в разные стороны уши, и светящиеся белым глаза, создавали довольно пугающую картину.
«Какой-то я стал трусливый… наверное смерти плохо сказываются на психике».
— Ха-ха, а ты забавный. Вижу я не ошибся. Скажи, великий «кровавый мечник» по имени Шишио, изгнанный глава клана Тенгу… ты хочешь жить?
— Зависит от того, какая будет цена.
— Хихикс… правильный ответ. — Голова подлетела чуть ближе. — В одном из соседних миров, я решил провести игру на выживание. Если ты в ней победишь, то получишь новое перерождение.
— И с кем же мне придется сражаться? — Жаль что грифоны могут лишь глазами изображать эмоции, а-то я бы скривил весьма недовольную гримасу.
— Так ты согласен! — Под головой появились пятипалые ладони, начавшие радостно хлопать. — Так как рениган ты испортил до такого состояния, что использовать его больше нельзя, я взял на себя смелость заменить его вторым бъякуганом. Ну да на месте разберешься.
— Эй, я ведь не сказал «да».
— А теперь сказал. — Голова ехидно оскалилась, а затем вдруг сменила тон на более серьезный. — Запоминай правила игры, повторять я не буду…
Умирать было больно (коготь Такхизис проколол саму душу, оставив на ней сквозную рану, и если бы не поглощенные ранее сущности, судьба моя была бы незавидной). На последних каплях силы, я призвал себе на помощь тьму, и она откликнулась гораздо охотнее, чем тогда, когда мне приходилось служить богине.
Вот сейчас лежу на земле, гляжу на синее небо по которому плывут белые облака, и не могу поверить что выжил. При мне остались все вещи, которые были во время последнего сражения, (одежда правда оставляла желать лучшего).
Мимо сновали люди, (не обращающие на меня никакого внимания, будто картина мужчин в черных плащах, лежащих прямо на дороге, для них совершенно обыденна). Не знаю, сколько бы я еще так лежал, если бы не парень, присевший на корточки, и начавший махать рукой перед моим лицом.
— Вроде живой. Ты наверное новенький? Точно новенький. Ну тогда позволь поприветствовать тебя в Руконгае, а именно его пятидесятом районе…