Из оперативного отдела штаба 20-й танковой дивизии вермахта в штаб 20-го армейского корпуса в те дни ушла телеграмма:
«1. За период с 23.1 по 1.2.42 г. 20-я танковая дивизия приняла на себя защиту южного фланга 4-й танковой армии, при этом в ожесточённом бою она расширила предмостное укрепление и занимает положение: Истра до линии Мал. Ивановское — Букари-Тулизово, и захватила населённый пункт Буканово.
2. 2.2–3.2.42 г. 20-я танковая дивизия атакой на юг установила связь 4-й танковой армии с 4-й армией и отрезала части противника, пробившиеся на запад. В ожесточённых боях, с большими потерями, против русской 9-й гвардейской дивизии противник был отброшен с позиции Малое Ивановское, Пинашино и Савино.
3. За период с 4.2 по 26.2 20-я танковая дивизия в районе по обе стороны и севернее Пинашино отбила большое количество атак противника, проводимых превосходящими силами соединений русских 33-й и 43-й армий, и одновременно расширила плацдарм к 4-й армии в тяжёлых местных боях до реки Угра по обе стороны Прудки. Несмотря на ожесточённые атаки при поддержке танков, русским не удалось восстановить потерянную связь со своими отрезанными дивизиями.
4. После того как 20-я танковая дивизия 26.2.42 г. на своём западном участке заняла исходные позиции для атаки на запад, она повернула на восток для ликвидации русского прорыва в районе Гречищенки. Здесь также в упорных боях ей удалось отбить численно превосходящие атаки противника и помешать ему вновь объединиться с прорвавшимися дивизиями.
За этот период времени было получено пополнение лишь 1151 человек, из них 8 офицеров. Противник за этот же период времени понёс значительно большие потери».
Таким образом, операция по отсечению Западной группировки 33-й армии и расширению фронта блокады немцам тоже обошлась дорого. Но наши потери были всё же несоизмеримо большими.
Немцы начали сжимать кольцо окружения.
Начальник штаба 33-й армии (Восточная группировка) генерал Кондратьев, к сожалению, со своими обязанностями не справлялся, к тому же постоянно пил и в пьяном состоянии зачастую отдавал нелепые приказы, которые солдаты оплачивали своей кровью.
Снова, как и под Спас-Деменском в 1941 году во время немецкого прорыва, не смог управлять ситуацией комбриг Онуприенко, в то время заместитель командующего 33-й армией. Ефремов их оставил в Износках: Кондратьева — чтобы командовал Восточной группировкой армии; Онуприенко — чтобы обеспечивал коридор.
Летом 1942 года, когда шло разбирательство по поводу причин гибели Западной группировки 33-й армии, комбриг Онуприенко в личном письме генералу Жукову признавался: «По прибытии в штаб 33-й армии бывший член Военного совета М. Д. Шляхтин мне передал: “Командарм приказал Вам лично заняться ликвидацией Северной группировки противника”. Эта задача мною была выполнена силами 222-й и 110-й стрелковых дивизий. Считаю своей ошибкой, что по прибытии в штаб я лично не проверил, как надёжно прикрыт стык и коммуникации со стороны 43-й армии, а поверил докладу и сводкам, что 43-я армия в двух местах перерезала дорогу Гжатск — Юхнов.
Правда, к этому времени основную опасность составляла Северная группировка противника, т. к. там он был на удалении 3-х и даже 2,5 км от коммуникации. В дальнейшем, когда противник захватил Захарово и Пинашино, необходимы были мои самые решительные и немедленные меры по его ликвидации.
Перед Вами и страной я в большом долгу за 33-ю армию; я этого никогда не забываю…»
В марте 1942 года положение окружённых стало невыносимым. Съели почти всех лошадей, варили ремни и гужи. Раненым и больным заваривали сосновую хвою. Катастрофически не хватало боеприпасов, медикаментов, перевязочных материалов. Когда закончилось горючее, были приведены в негодность и брошены все грузовики, танки вкопаны в землю. «Котёл» постоянно сжимался, и вскоре танки пришлось тоже бросить. Вдобавок ко всему в деревнях, где удерживала круговую оборону Западная группировка армии Ефремова, начался тиф.
Тем временем Жуков, всё ещё не теряя надежды выполнить приказ Ставки и взять Вязьму, буквально толкал в спину своих командармов вперёд. Потом, когда стало очевидным, что немцы укрепились основательно, задачу Болдину, Захаркину и Голубеву сузил до прорыва к окружённой Западной группировке 33-й армии и выводу её на восток. Но время было уже упущено.