Лиминг, на самом деле, больше заботился о том, чтобы оставаться в седле. Игривый, а не мятежный, конь продолжал брыкаться в непредвиденные моменты или подъезжать слишком близко к кустам, как будто пытаясь отмахнуться от своего всадника. Когда карета достигла своего первого места, Лиминг оставался вне поля зрения и наблюдал в телескоп. Только когда он увидел, как повозка скрылась в лесу, он вылез из укрытия и поехал дальше. Преследование было трудным, но в конце концов он оказался в пределах слышимости кареты. Он мог слышать, как ее колеса грохотали по дороге. Однако, когда шум прекратился, он был потерян. Все, что он мог сделать, это терпеливо ждать и слушать.
Проходили долгие, медленные минуты. Он навострил уши, но ничего не услышал. Однако лошадь уловила звук и ожила. Прежде чем он понял, что происходит, Лиминга везли галопом через подлесок. Он выскочил из укрытия на открытую дорогу и увидел, что гонится за лошадью и телегой, которая мчалась на полной скорости. Он уперся пятками в своего коня, чтобы поторопить его, и вскоре начал приближаться к убегающей телеге. Однако Лиминг знал, что догнать ее легче, чем остановить. Хотя у него в кармане был пистолет, ему нужны были обе руки, чтобы держать поводья. В этом случае у возницы сдали нервы. Когда Лиминг поравнялся с ним, мужчина сильно натянул поводья и постепенно остановил телегу. Лимингу потребовалось немного больше времени, чтобы осадить лошадь. Он никогда не был так рад спрыгнуть с седла. Помимо всего прочего, это позволило ему вытащить пистолет.
«Не стреляйте, сэр!» — взмолился мужчина.
«Я арестовываю вас за кражу картины».
«Я не брал его — клянусь. Он заплатил мне, чтобы я его отдал, вот и все. Мне нужны были деньги, сэр. Меня только что выгнали из моего дома, и у меня есть только та одежда, в которой я стою. Сжальтесь надо мной», — умолял он, протягивая обе ладони в мольбе. «Дайте мне что-нибудь, чтобы облегчить мои страдания».
«У меня есть как раз то, что нужно», — сказал Лиминг.
И он надел наручники на запястья мужчины.
Мадлен Колбек была вне себя от радости, узнав, что ее желание сбылось. Когда на следующий день они уже ехали в Стеннард-Корт, она все еще не могла в это поверить.
«Это чудесное удовольствие для меня, Роберт».
«Ты этого заслуживаешь, любовь моя».
«Я никогда не думал, что лорд Стеннард согласится на это».
«Вы недооцениваете силу убеждения вашего мужа», — сказал Колбек с усмешкой. «Правда в том, что он был так рад получить картину обратно, что не мог мне ни в чем отказать — даже несмотря на то, что дело еще не закрыто».
«Как вы думаете, вы когда-нибудь вернете эти деньги?»
«Я в этом уверен, Мадлен. У меня уже есть два подозреваемых на примете».
«Присоединится ли к нам в галерее Виктор Лиминг?»
«Нет», — ответил Колбек. «Он слишком занят, наводя справки о подозреваемых, о которых я только что упомянул».
«Разве ты не должен этого делать?»
«Подожди и увидишь, любовь моя».
Они сошли с поезда в Беркхэмстеде и наняли такси, чтобы доехать до дома. Стеннард сердечно встретил Мадлен и настоял на том, чтобы взять ее под руку, чтобы показать ей выставку. Колбек плелся за ними. Пуская слюни при виде каждой картины, хозяин по очереди водил их от одной к другой. В конце одного ряда они пересекли галерею, чтобы пройти вдоль другой стены. Именно когда они добрались до картины Тернера, счастье Стеннарда достигло своего пика.
«Это картина, которую я больше всего жажду заполучить на всей выставке», — сказал он, сделав широкий жест. «Я бы отдал все, чтобы обладать ею».
«То же самое сделали бы и многие коллекционеры», — заметил Колбек.
Мадлен смотрела на него с открытым ртом восхищения, снова изучая его необычайное использование цвета. Стоило совершить путешествие туда хотя бы для того, чтобы насладиться работой гения. Внезапно она напряглась и сделала шаг вперед, чтобы рассмотреть поближе. Когда она обернулась, она была в явном расстройстве.
«Мне больно это говорить, милорд, — почтительно сказала она, — но это подделка».
«Как вы смеете даже предполагать это!» — воскликнул Стеннард.
«Моя жена очень хорошо знает эту картину», — сказал Колбек.