«И я тоже. Это настоящий Тернер — поверьте мне на слово».
«Тогда где же заяц?» — спросила Мадлен, указывая. «В правом углу должен быть заяц. В оригинале он не очень отчетлив, но он там есть».
Стеннард использовал свой монокль, чтобы рассмотреть холст. Отказываясь верить, что его обманули, он искал крошечное животное, но безуспешно. Его там не было. Мадлен разоблачила обман.
«Есть один способ убедиться», — сказал Колбек, снимая раму с капота и опуская ее на пол. Он повернул ее, чтобы осмотреть заднюю часть. В нее были вставлены новые гвозди. Там, где были удалены оригинальные, были отверстия. «Доказательства довольно убедительны, я думаю».
Сердце Стеннарда замерло, когда он увидел предательские отверстия. Работу Тернера убрали, а на ее место поставили копию. Его прежний восторг сменился холодной яростью. Он набросился на Колбека.
«Нас обманули, — проревел он. — Я заплатил все эти деньги за подделку».
«У меня было предчувствие, что это может быть искусная копия», — мягко сказал Колбек. «Они сохранили оригинал, чтобы вытянуть из вас еще больше денег. Со временем вы бы получили второе требование».
«Второе требование?» Стеннард вытаращил глаза. «Что происходит?»
Колбек отошел. «Простите, милорд. Мне нужно санкционировать несколько арестов».
Герберт Стэгг отсчитал деньги с радостным смешком. Низкорослый, крепкий человек, который зашел к нему на квартиру, был Рутин Вудвайн, торговец произведениями искусства. Он платил Стэггу за ценную информацию, которую тот получил. Вудвайн разделял его восторг.
«И самое лучшее в этом то, что впереди нас ждет еще больше», — самодовольно сказал он. «Когда он поймет, что заплатил за подделку, Стеннард выложит в три раза больше, чтобы вернуть оригинал. Мы заработаем небольшое состояние».
«Ричмор убил бы меня, если бы узнал, что я сделал».
«Ты здорово его обманул».
«Настоящая заслуга принадлежит вам, мистер Вудвайн. Вы разбираетесь в искусстве».
«Я разбираюсь в людях», — поправил другой, — «и знаю, на что они готовы раскошелиться ради того, что им отчаянно хочется повесить на стену. Пойдем», — продолжил он, вставая из-за стола. «Нам нужно пойти и отпраздновать».
Стэгг сгреб деньги. «Первый напиток за мой счет». Громкий стук в дверь заставил его сунуть деньги в карман. «Это, наверное, мой домовладелец, просит арендную плату. Теперь я смогу ему заплатить».
Он открыл дверь и оказался лицом к лицу с решительным Виктором Лимингом. За сержантом стояли двое полицейских в форме. Лиминг снял шляпу.
«Доброго вам дня, мистер Стэгг», — сказал он. «У меня ордер на ваш арест». Его взгляд переместился на торговца произведениями искусства. «А вы, я подозреваю, сэр, можете быть Рутином Вудвайном. Вас также разыскивают в связи с кражей картины, так что вам придется пойти с нами. Боюсь, игра окончена».
Стэгг прирос к месту, но Вудвайн думал только о побеге. Расстегнув сюртук, он сунул руку внутрь, чтобы схватить револьвер, но он был слишком медлителен. Лиминг тут же набросился на него, сбив его одним бескомпромиссным ударом в подбородок. Когда торговец произведениями искусства рухнул к его ногам, Лиминг освободил его от оружия.
«Спасибо, мистер Вудвайн. Я возьму это».
«Должно быть, произошла какая-то ошибка», — пробормотал Стэгг.
«Было, сэр, и это сделал ваш кузен, кучер. Если вы откровенно лжете инспектору Колбеку, в конце концов вы обязательно попадете в беду».
Эдвард Таллис купался в лучах славы своих офицеров. Преступление было раскрыто, преступники оказались за решеткой, а перед ним на столе лежало восторженное благодарственное письмо от лорда Стеннарда. Он искал разъяснений.
«Что вызвало у вас подозрения относительно кучера?» — спросил он.
«Это была история о том, как его задержали по дороге на станцию», — сказал Колбек. «Он утверждал, что дорога была перекрыта. Однако, когда я вел по ней экипаж, я не видел ни одного места, где ему могла помешать перевернутая телега. Он мог просто объехать ее. Видите ли, сэр, — продолжил он, — должен был быть сговор с кем-то в Стеннард-Корте. Это был кучер. Никакого второго экипажа, который забрал картину на станции, не было. Кучер лорда Стеннарда приехал туда в оговоренное время с Вудвайном в качестве пассажира. Ричмор не смог бы снова опознать кучера, потому что шел дождь, а человек был спрятан под плащом и шляпой. Стэгг, конечно, был членом банды. Дерзкая кража стала возможной только потому, что кучер был его кузеном».