«Я заметил, что ты не рассказал ей, что на самом деле с ним случилось».
«Миссис Мойл явно волновалась еще до того, как мы приехали», — сказал Колбек. «Я не хотел расстраивать ее еще больше, сообщая, что ее муж выпрыгнул из поезда. Если она будет давить на вас, требуя информации, не выдавайте слишком много».
«Где вы будете, сэр?»
«Я намерен навестить мистера Уэллинга. Когда я поговорю с ним, я сяду на следующий поезд до Шеффилда и присоединюсь к вам в доме доктора Скэнлана. И последнее», — добавил он. «Если вы сможете заставить ее добровольно предоставить информацию, посмотрите, что вы сможете узнать о миссис Мойл и ее муже. Эта комната рассказывает мне интересную историю. Я хотел бы знать, верны ли мои инстинкты на этот счет».
Хамфри Уэллинг был приветливым мужчиной лет пятидесяти с преждевременно поседевшими волосами и брюшком. Когда он зашел в дом, Колбека встретили радушно и проводили в библиотеку. Уэллинг был удивлен, что старший детектив из Скотленд-Ярда был вызван для расследования того, что было просто несчастным случаем.
«На железных дорогах это случается постоянно, — сказал он. — Я бы подумал, что это слишком изголодавшаяся тема для вашего меча, инспектор».
«Вполне возможно», — сказал Колбек, отметив цитату из Шекспира.
«Вы связывались с семьей этого человека?»
«Мы уже навещали его жену, сэр. Миссис Мойл сейчас едет в Шеффилд».
«Мойл, да? Этот парень не назвал мне своего имени. Честно говоря, он был не самым общительным попутчиком. Он провел большую часть пути, уткнувшись головой в газету».
Уэллинг описал, что произошло, рассказав историю, которая до последней детали совпадала с заявлением, которое он дал в полицейском участке. Он выразил сочувствие в связи с тем, что он считал смертью Руфуса Мойла.
«Джентльмен все еще жив, — сказал Колбек, — хотя он в коме, и его жизнь висит на волоске. Я не хотел тревожить его жену, говоря ей это. Миссис Мойл узнает всю правду, когда приедет в Шеффилд». Он посмотрел на хорошо укомплектованные полки. «Вы, я вижу, читающий человек».
«Я стал им только после смерти жены», — объяснил Уэллинг. «Именно тогда я переоборудовал эту комнату в библиотеку. Она помогает отогнать одиночество». Он взял книгу со стола рядом с собой. «Вот что меня сейчас увлекает. Это история крикета. Вас интересует эта игра, инспектор?»
«Я стараюсь, сэр. На самом деле, я рассказывал своему коллеге о прочитанном в The Times отчете о хет-трике Стивенсона. Он был сделан в Гайд-парке в Шеффилде».
«Да, и я корил себя за то, что не был там и не стал свидетелем этого подвига. Я много раз видел, как Стивенсон отбивал и подавал мяч. Он прирожденный игрок в крикет».
Заставив его заговорить на тему, которая была им обоим интересна, Колбек позволил ему продолжить, чувствуя, что он узнает гораздо больше о человеке, если узнает о его страстях. Когда в разговоре наступало затишье, он менял его направление.
«Я так понимаю, вы директор Мидлендской железной дороги?»
«Совершенно верно, инспектор».
«Почему NMR, как ее тогда называли, впервые появилась на свет, не построила прямую линию до Шеффилда?»
«Ага», сказал Уэллинг, откидываясь на спинку стула, «это долгая история».
Отвезя Беатрис Мойл в дом на такси, Лиминг выжидал. Доктор Скэнлан дал свой прогноз так мягко, как только мог, но он, тем не менее, оказал на Беатрис ошеломляющее воздействие. Она пошатнулась и упала бы на пол, если бы Лиминг не подхватил ее. Он опустил ее в кресло. Прошло несколько минут, прежде чем она пришла в себя. Когда она это сделала, она настояла на том, чтобы увидеть своего мужа. Доктор отвел ее в комнату, где лежала пациентка, и Лиминг услышал ее крик ужаса. Он долго ждал, прежде чем она вышла. Доктор более или менее поддерживал ее. Он помог ей сесть в кресло, где она разрыдалась в носовой платок. Скэнлан отвел Лиминг в сторону.
«Ситуация такова, — прошептал он. — Мистер Мойл очень близок к концу. Его жена хотела остаться с ним, но чувствует, что не выдержит такого испытания. Она уже измотана. Есть отель, где она останавливалась раньше. Я предлагаю вам отвезти ее туда, сержант. Если в его состоянии произойдут какие-либо изменения, я обещал, что немедленно сообщу об этом — в любое время».
«Это очень мило с вашей стороны».
«Я удивлен, что он продержался так долго».