«Вы не даете ему ни единого шанса уйти», — возразил Таллис. «Как он может двигаться, когда вы заперли его здесь? Если вы все исчезнете, я уверен, что он воспользуется возможностью, чтобы отправиться в путь». Когда они заколебались, его голос стал повелительным. «Идите домой», — приказал он. «Я детектив-суперинтендант в столичной полиции. Я разберусь с этой ситуацией».
Лишенные удовольствия поддразнивать мужчину, некоторые жаловались, а другие избавлялись от нескольких ругательств, но все они уплывали прочь под суровым взглядом Таллиса. С мрачным выражением лица разгневанный мясник удалился в свою лавку и захлопнул за собой дверь. Таллис наконец смог как следует рассмотреть человека, который был в центре шума. Высокий, тощий и растрепанный, он был неопределенного возраста. Прямые волосы, свисавшие из-под его потрепанной шляпы, сливались с его рваной бородой. Его одежда была рваной, его ботинки разваливались. Что разозлило толпу, так это его зловещий вид. Один глаз был закрыт, а на щеке виднелся синевато-багровый шрам. За его спиной съежилась маленькая, потрепанная собака с высунутым языком. Животное было напугано толпой, но мужчина не проявил страха, приняв их оскорбления в подбородок, словно привыкнув к такому презрению.
«Как тебя зовут?» — спросил Таллис.
«Джоэл Энсти, сэр».
«Мне кажется, вы служили в армии».
«Да, сэр», — сказал Энсти, отдавая честь. «Я был горд служить королеве и стране».
«Я чувствую то же самое». Он шагнул вперед, чтобы рассмотреть лицо мужчины. «Откуда у тебя эти травмы?»
«Это было в Крыму. Через несколько недель после нашего прибытия туда мне рассекли щеку русской саблей. Год спустя я потерял глаз. Но я не жалею о своих днях в армии, сэр», — продолжил он. «Я провел самые счастливые годы своей жизни в форме». Он сухо рассмеялся. «Вы удивитесь, если узнаете, что меня когда-то считали красивым? Какая женщина сейчас дважды посмотрит на меня?»
«А ты спал на мясном дворе?»
«Нет, сэр, я просто залез туда посмотреть, не выбросил ли он какие-нибудь старые кости». Он указал на собаку. «Сэм голоден».
«Выглядите так, будто вы оба такие».
«Когда мясник нашел нас, он вылил на Сэма ведро воды».
«Ну, вы вторглись на чужую территорию».
«Мы не причинили вреда, сэр».
Таллис окинул его взглядом. Мужчина был красноречив и почтителен. Не было и следа жалости к себе. Очевидно, он больше заботился о собаке, чем о своем собственном благополучии.
«Вы говорите так, словно родились здесь, в Лондоне», — заметил Таллис.
«Я был, сэр, в приходе Святого Мартина-ин-зе-Филдс».
«Прямо за Национальной галереей находится работный дом».
«Я не настолько отчаянный, чтобы идти туда», — сказал Энсти со вспышкой негодования. «Кроме того, они бы меня отвергли. Я здоров и слишком молод. Мне еще далеко до сорока».
Таллис был ошеломлен, потому что мужчина выглядел значительно старше.
«Чем ты занимался, Энсти?»
«До того, как пойти в армию, — ответил другой, — я был седельником, но для работы с кожей нужны два хороших глаза, и, в любом случае, я потерял этот навык. Я не прошу денег, сэр, — настаивал он. — Мне просто нужна работа, чтобы я мог заработать себе на жизнь и нормально кормить Сэма. Нам нужна рука помощи, вот и все».
Таллис был тронут его мольбой. Бедность и бездомность были обычным явлением в столице страны. Неисчислимые тысячи людей жили на улицах и с трудом сводили концы с концами. История Джоэла Энсти была знакомой, но она каким-то образом глубоко тронула суперинтенданта.
«Я посмотрю, что смогу сделать», — сказал он.
«Я удивлена суперинтендантом», — сказала Мадлен. «Я не хочу быть злой, но он никогда не производил на меня впечатления человека, способного к состраданию».
«У Таллиса время от времени возникает желание помочь кому-то, — сказал Колбек с улыбкой, — и он хороший христианин. Что-то в этом человеке, очевидно, затронуло его. Когда он спросил меня, можем ли мы найти ему работу на несколько дней, я сказал, что можем».
«Почему этот человек не может ухаживать за садом управляющего?»
«У него нет сада, Мадлен. Он живет один в нескольких комнатах. И, как вы знаете, в маленьком домике Виктора вообще нет сада. Вот почему Таллис обратилась ко мне». Он нежно положил руки ей на плечи. «Я не думал, что ты будешь против».