МИССИОНЕР
Дружба, завязанная в бою, крепче всех. По крайней мере, так считал Эдвард Таллис. Когда его ближайший товарищ по армии покончил с собой в Йоркшире, Таллис был потрясен как его смертью, так и странными обстоятельствами, окружавшими ее. Он провел расследование дела и был благодарен, когда Колбек раскрыл поразительную семейную тайну, которая объяснила ужасное событие. Садясь на поезд в Дувре, Таллис вспомнил этот инцидент. Это был парадокс. Побывав на похоронах на побережье Кента, он вернулся, думая об одних в Йоркшире. Он только что отдал дань уважения могиле своего кузена, Рэймонда Таллиса, который занимал руководящую должность в порту до своей отставки. Таллис вспомнил, как играл с ним, когда они были мальчиками, и наслаждался его обществом. Однако они отдалились друг от друга, будучи взрослыми, и не виделись двадцать или больше лет. Таллис остро осознавал этот факт. Он продолжал спрашивать себя, почему он не испытывает настоящего чувства утраты из-за потери кровного родственника, но при этом его все еще преследует мысль о смерти старого армейского друга.
Найдя пустое купе первого класса, он откинулся на спинку сиденья. Он был так занят, что не услышал, как открылась и закрылась дверь, и не понял, что теперь у него есть компания. Он также не заметил грохота отправления и внезапного рывка вперед. Только когда он почувствовал утешающую руку на своей руке, он заметил человека напротив.
«Примите мои искренние соболезнования», — сказал незнакомец.
Таллис моргнул. «О, спасибо, сэр».
«Я вижу, что вы обеспокоены, и не буду больше вмешиваться».
«Нет, нет, это не вторжение, уверяю вас».
«Вы в трауре», — сказал мужчина. «Я просто хотел сказать слово утешения».
«Это очень приятно».
Спутником Таллиса был пожилой священник с блестящими глазами на морщинистом лице и аккуратно подстриженной белой бородой. Его голос был низким, мелодичным и успокаивающим. Он излучал доброту и понимание. Настроение Таллиса немного поднялось.
«Я преподобный Пол Янгман», — сказал священник, благосклонно улыбаясь, — «хотя это название не совсем подходит для такого пожилого человека, как я».
Таллис пожал протянутую ему руку. «Эдвард Таллис, к вашим услугам».
«Дувр — неприятный город. Морские порты часто бывают такими. Что привело вас туда?»
«Я был на похоронах».
«Это могут быть душераздирающие события. За время моего служения мне не повезло присутствовать на сотнях. Горе может поглотить даже самых сильных из нас. Я видел, как оно разрушало некоторых людей». Он откинулся на спинку сиденья. «Это был член семьи?»
«Нет», — услышал Таллис свой голос. «Это был мой друг со времен армейской службы».
«У меня было ощущение, что вы служили королеве и стране. Военная жизнь, как правило, оставляет свой след на человеке».
«Я гордился тем, что носил форму, как и полковник Тарлтон».
Янгмен был впечатлен. «Так он был полковником, не меньше!»
«Он был примером для всех нас».
И прежде чем он смог остановиться, Таллис начал говорить об уважении и привязанности, которые он испытывал к своему бывшему армейскому коллеге. Полковник Обри Тарлтон был эксгумирован из могилы в Йоркшире и перезахоронен в Дувре вместо умершего кузена. Горе, которое дремало годами, теперь всплыло в нем. Наконец-то он почувствовал, что может выпустить его наружу. Живя совсем один, он не имел никого, с кем мог бы поделиться своей скорбью, и поэтому сдерживал свои эмоции. В присутствии преподобного Янгмена они выплеснулись наружу. Было что-то в священнике, что позволяло Таллису свободно и не стесняясь говорить о потере своего друга. Однако он не стал описывать, как умер полковник. Смерть есть смерть. Янгмену не нужно было говорить, что Тарлтон намеренно прошел по железнодорожным путям, чтобы его сбил поезд.
Это была длинная декламация. Когда Таллис наконец остановился, его охватило чувство благодарности. Совершенно незнакомый человек помог ему излить душу и достичь некоторой степени облегчения. Боль, причиненная смертью друга, уже не была такой острой.
«Я не могу достаточно вас отблагодарить», — сказал он.
«Я просто слушал».
«Сочувствующее выслушивание было именно тем, что мне было нужно».
«Тогда я рад быть полезным», — сказал Янгмен с поддерживающей улыбкой. «Это единственное служение, которое я могу предложить в моем возрасте, видите ли. Я слишком стар, чтобы пасти стадо, поэтому я ищу людей, которым могли бы помочь те скудные дары, которыми я обладаю. Я не случайно оказался в этом купе, мистер Таллис. Я видел вас стоящим на платформе в Дувре в состоянии несомненной тоски».