Засаду мастерил ночью, при обманчивом свете луны. Насест сплел из веток – большую корзину, чтобы выдерживала человека. Между прутьев вплел осенние листья, чтобы спрятать в листве. И втянул на ветку большого дерева, что одиноко росло на лугу перед замком. Знал, что не миновать кунсу этого дуба, когда затеет выехать снова – за данью или на охоту.
С того самого часа, как узнал о постигшей его беде, маковой росинки у Воземута во рту не было. Мысленно поклялся Богам: глотка воды себе не позволит, покуда не рассчитается с обидчиком!
Ему и ждать не пришлось долго: на рассвете Людоед покинул свой замок и в сопровождении дружины двинулся вверх по Светыни. Должно быть, решил еще одно село навестить.
Воземут поднял лук, готовясь пустить одну-единственную стрелу…
Никто не понял, что произошло. Дико и яростно взвизгнув, Арих приподнялся в стременах. Одну за другой пустил стрелы, так стремительно, что и не уследишь, как сорвались с тетивы. Стрелы ушли в сторону старого дуба, раскинувшего ветви неподалеку от замка.
– Ты что? – вскрикнул Бледа. Одна из стрел просвистела прямо у его уха. Комес до сих пор чувствовал ледяное дыхание смерти, пролетевшей мимо. – Уж не злой ли дух…
Он не успел договорить. Арих, бледный, с каменным лицом, молча смотрел в сторону старого дуба. Конечно, может быть, он и ошибся…
Но нет. Ломая ветки, с треском и грохотом, с дерева падало что-то большое, громоздкое… Вот оно в последний раз зацепилось за большой сук и рухнуло наконец на землю. Дружина пришпорила коней, желая поскорее оказаться возле сбитого Арихом чудища.
А это оказалось вовсе не чудище. Лохматое и круглое обернулось плетеной корзиной, утыканной листьями – для незаметности. А в корзине лежал, мертво раскрыв бессмысленные уже глаза, человек с луком в руке.
– Засада! – крикнул Бледа.
Дружинники принялись угрожающе хлопать себя по рукоятям мечей. Один только Арих не шевелился. Сидел в седле, как влитой, и неподвижно глядел на убитого им человека. Две стрелы попали ему в шею, сразив наповал и мгновенно.
Ни сожаления, ни радости он не испытывал. Кунс приветил его, кормил, держал при себе именно для таких дел. Выслеживать и наносить удар первым. Только зоркие глаза кочевника усмотрели бы в еще густой листве посторонний предмет. Да и то потому, что привык Арих любоваться золотом осенней листвы, а старый раскидистый дуб был его любимым деревом. Привычно обласкав взором могучего великана, Арих приметил что-то странное, непривычное в его облике. И сразу понял – что именно.
А дальше… Бывший хаан, Вождь Сирот, слишком хорошо знал, кто побеждает в степных стычках: тот, чьи стрелы летят быстрее и дальше.
Так и случилось на этот раз.
– Л-л-ловок! – восхитился приятелем Магула. – П-проси к-кунса, п-пусть что-нибудь п-подарит…
Арих невесело усмехнулся.
Винитарий между тем ходил возле тела поверженного врага. Завидев Ариха, крикнул:
– Что ж ты его насмерть!.. Узнать бы, кто таков!
– Думаю, брат или любовник той девушки, что ты увел с собой на веревке, точно рабыню, – равнодушно сказал Арих.
Винитарий все хмурил брови, все раздумывал над чем-то.
– Хорошо если так… – пробормотал он сквозь зубы. – А если иначе?
– Покажи его тело девчонке, – предложил Бледа. – Она сама тебе все скажет.
Винитарий кивнул.
– Так и поступим. – Он сел в седло и еще раз нашел глазами Ариха. – Благодарю тебя, – просто молвил кунс. – Похоже, нынче ты спас мою жизнь.
– Похоже, – ответил Арих без улыбки.