И лишь немногие – отдавать приказы.
Хозяйке Судеб угодно было сделать Алаху одной из немногих. А под силу ли тяжкая ноша юным плечам – про то спросить не озаботилась. Впрочем, Ей виднее. Если поставила Алаху над другими, стало быть, и ношу подобрала по плечу.
– Она далеко отсюда, – сказала Алаха, показывая на жрицу. – В тех пределах, где идут тучные дожди и зеленеют травы под синими небесами… Да будет быстрой и легкой ее дорога! Я останусь, чтобы сжечь ее земной прах и освободить ее смертную душу.
Кругом молчали. Никто не возражал, никто не смел даже задавать вопросов.
Алаха продолжала, невольно подражая повадке своего брата-хаана, Вождя Сирот:
– Йори, ты возьмешь остальных и выведешь их через главный вход. Там сейчас безопаснее всего. Бандиты роются где-то в глубине пещеры… Нужно торопиться. Возьмите с собой теплые одеяла вместо плащей и…
– Неподалеку отсюда, в долине, – поместье моего отца, – сказала Йори. – Он мог бы приютить нас на время…
Алаха нетерпеливо махнула рукой.
– Хорошо. Ты найдешь туда дорогу?
Йори заколебалась. Алаха не дала ей времени облечь эту неуверенность в слова.
– Жить захочешь – найдешь, – резко заключила она. – Остальные… – Алаха медленно обвела глазами подруг по несчастью, задержав взгляд подольше на Данелле и Саренне. – Вы будете повиноваться Йори. Она знает, что делать. В доме ее отца вас ждет гостеприимство достойных людей и помощь умелых лекарей.
– Нужно собрать еду… – пискнула Ализа.
– Некогда! – воскликнула Алаха. Еще не хватало, чтобы девчонки разбрелись по пещере в поисках теплой одежды и провизии. Эдак они дождутся возвращения Сабарата со вторым… как его… с северянином. Хорошего из этой встречи, понятное дело, выйдет мало. – Пойдете натощак! – продолжала Алаха властным, не допускающим возражения тоном. – Ничего. Еще ни один человек не умер от того, что сутки голодал. Вспоминайте об этом почаще, когда будете пробираться горными тропами, когда усталость будет валить вас с ног, мороз – пробирать до костей, голод – сводить живот судорогой! – Она засмеялась, чувствуя, как какая-то тяжесть свалилась с души. Словно большой камень давил ей на грудь, и теперь этот камень откатился в сторону. – Никакая цена не велика там, где речь идет о величайшем даре Богов человеку – о свободе!
Она вспомнила Салиха, который солгал Богам и которого она выкупила за шесть монет со своего головного убора. Как ей не хватало сейчас его безмолвной, но грозной поддержки! И еще она с удивлением поняла, что тоскует без него. Ей захотелось как можно скорее выбраться из этой подземной ловушки и отыскать его в горах. Он не мог уйти далеко…
– Ступайте, – заключила Алаха.
– А ты? – спросила Йори.
– Я остаюсь. У меня еще остались здесь дела…
– Будь осторожна, – прошептала Йори, робко прикоснувшись к руке Алахи.
Алаха с недовольным видом высвободилась.
– Идите, идите! – сердито повторила она. – Скорее! Сабарат скоро вернется, а я должна успеть…
Она не договорила и махнула рукой:
– Прощайте.
Кутаясь в одеяла, девушки одна за другой выбежали из пещеры.
Глава тринадцатая
КРЫЛАТЫЕ И БЕСКРЫЛЫЕ
Виллины называли людей Бескрылыми. Они не вкладывали, должно быть, в это название никакого оскорбительного смысла. Просто виллины, легкие, самой природой предназначенные для полета, нашли общий язык с симуранами и обрели таким образом крылья. Люди же оставались прикованными к земле. Иной раз в досужее время Салих размышлял минутку-другую надо всем этим. Правда, нечасто. Его, как правило, мало заботили вопросы, никак не связанные с тем главным, что определяло всю его жизнь два десятка лет: с искусством остаться в живых и отыскать виновных в случившемся с ним несчастье. А отыскав – покарать.