Потом я принялся звонить. Сестре — в Приморск, под Выборгом. Второй жене — в Перш, во Франции. Деловому партнеру — в Душанбе. Другу детства — в Омск. Потом позвонила жена — в Нижний Новгород. Процесс соединения оказался заметно быстрее, чем при традиционном пульсовом методе, а качество звука, передаваемое и принимаемое телефонным аппаратом, было лучше, чем когда я пользовался микрофоном видеокамеры и наушниками, подключенными к компьютеру, — впрочем, может, так только показалось из-за отсутствия каких бы то ни было наводок и из-за привычности «телефонного звука» в ситуации телефонного разговора. Видеообщению разговор по телефону никак не мешал: где оно было предусмотрено — шло своим чередом.
Моих восьми (теоретически — десяти) долларов максимально (тарифы связи с разными точками мира все-таки разные) должно хватить аж на восемь с четвертью часов SkypeOut-разговоров. То есть по минимуму получается рублей 25 за час или… дайте сосчитаю… сорок две копейки за минуту. Конечно, обычный телефонный разговор, как правило, идет с несколько лучшим качеством: на Skype же время от времени слегка подрезаются частоты и случаются выпадения, — однако только время от времени, и разговоры по сумме впечатлений можно считать более чем удовлетворительными. Да еще за такие мизерные деньги.
Нельзя сказать, что в Москве подобных аппаратов пока нет, — запустив поиск по слову «SkypeMate», я на пару адресов набрел, — однако если мои бизнес-друзья подсуетятся и, особенно не затягивая, выставят Telbox Converter на продажу — отбоя от желающих быть вроде бы не должно. Так что их поездка на СeBIT все-таки окажется оправданной.
А этот экземпляр я Ряхину все равно не отдам! Заплачу за него, конечно, — но отдать не отдам!
ГОЛУБЯТНЯ: Лежачий камень
Автор: Сергей Голубицкий
Прошлой осенью на незалежных просторах поселилась зверушка по имени «Свобода слова». Речь идет, разумеется, не о мандариновой обманке, а о ток-шоу Савика Шустера, изгнанном из россиянского некогда голубого, а ныне — беспробудно ялового глаза. С осени прошлого года «Свобода слова» прописалась на украинском канале ICTV (прямой эфир — каждую пятницу в 21:30).
Предвижу бровно-дуговой взмёт: старый голубятник заинтересовался политикой?! Боже упаси! Мои социальные иллюзии развеялись осенью 1993 года, и с тех пор политика в чистом виде никаких эмоций кроме брезгливости не вызывает. Зато интересует с чисто культурологической точки зрения. Тем более что программа «Свобода слова» в современном украинском варианте представляет собой уникальное, доселе невиданное действо, способное возбудить даже самого аполитичного эстета. Вот маленький отрывок, демонстрирующий полное отсутствие параллелей с былым НТВшным эфиром.
Инна Богословская (лидер партии «Вече»): Украинская нация существует тысячелетия.
Владимир Жириновский: Когда она была? Называйте год. Когда Европа признала отдельное независимое украинское государство? Год назовите. Когда Европа признавала, что есть такое государство Украина? Называйте год.
Петр Порошенко: 43-й год — вступление Украины в ООН.
Владимир Жириновский: Сидите и молчите. Вот проклюнулся агент еще один!
Инна Богословская: Смотрите. Замечательно.
Глеб Павловский: Это женщина!
Владимир Жириновский: А мне плевать, что она женщина.
Глеб Павловский: Идиот чертов!
Владимир Жириновский: Иди отсюда, если тебе женщина нужна. Мне нужна политика.
Глеб Павловский: От женщины отвали! (Кидается с кулаками на Жириновского, что-то на него выплескивает, его подхватывают под руки зрители, рядом сидит Борис Немцов и давится от смеха.)
Владимир Жириновский: Вот видишь… От женщины. Вот тебе политтехнолог.
Инна Богословская: Уважаемые друзья…
Глеб Павловский: Господин Шустер, в Москве во время прямого эфира вы не позволяли себе таким образом гостям нарушать формат ваших передач. Почему вы это делаете? Это ваша сознательная идея? Это ваша провокация? Или что это? Почему вы разрешаете оскорблять гостей?