Для выражения оттенков смысла близких понятий используется синонимия естественного языка. Например, гнездо управлять представлено в сфере ИТ большой группой глаголов: (to) control, manage, operate, command, handle, drive, rule и их производных. Английский богат синонимами, наверное, как никакой другой европейский язык. В Большом Оксфордском словаре 615 тысяч слов; из них в сравнительно широком обращении находятся 200 тысяч, в то время как для французского языка последняя оценка вдвое меньше — 100 тысяч[B. Bryson. Mother tongue. The English language. London: Penguin books, 1990]. В Большом толковом словаре русского языка — 130 тысяч слов. Видимо, именно поэтому в русском языке нашлось лишь одно слово пакет для перевода трех разных англоязычных терминов: package, batch и burst. То же для трех терминов flow, stream и thread, переведенных как поток.
Считается, что для термина желательна однозначность, наличие одного, раз и навсегда определенного значения. Однако, как и любые слова, термины развиваются и принимают новые значения, поскольку содержание понятия может изменяться. Например, термин хакер за полсотни лет своего существования пережил существенный дрейф оценочного смысла: от исходного пренебрежительного «дилетант-самоучка» (изначально hacker — плохой игрок в гольф), через уважительное «знаток» к осуждающему «взломщик».
Метафорическое образование терминов потому самое распространенное, что эффективное. Новое, неизвестное объясняется известным, привычным, и новый термин безболезненно врастает в язык: его легче запоминать и понимать его смысл. Это общее свойство языка, универсальный путь словообразования — язык как бы следует принципу Оккама и не умножает количество корней слов. Вся загвоздка в том, какой язык — материнский для термина. В классической науке корни брались из древнегреческого и латыни — эсперанто ученых прошлого. Теперь международный язык сообщества ИТ — исключительно английский, и это порождает проблемы для тех, кому он не родной: метафора не работает, если она не универсальна, а принадлежит чужой культуре. Действительно, в случае с меню все понятно, но откуда знать человеку, никогда не посещавшему китайский ресторан, что термин cookie означает записку-приманку, оставленную сервером на его машине? Перевод этого термина как выпечка ничего такого не подсказывает, поэтому не имеет смысла.
Получается, что англоязычным специалистам дает преимущество тот факт, что почти все компьютерные термины рождаются в родной для них языковой среде. Во всяком случае, если речь идет о новорожденных метафорических терминах: за ними тянется пучок ассоциаций, связанных с материнским словом. Пока эта пуповина питает неологизм метафорическими смыслами, она служит подсказкой к пониманию его нового значения. Только со временем, в ходе словоупотребления, эта связь постепенно слабеет и в конце концов утрачивается, и тогда это преимущество исчезает. Так, термин bug, которому уже более полувека[Если верить Википедии, то историческая роль мотылька, застрявшего в реле компьютера Mark-II в сентябре 1945 г. и давшего имя понятию «программная ошибка», сильно преувеличена. Слово bug в смысле неисправность (правда, аппаратная) употреблял еще Эдисон в позапрошлом веке], означает одно и то же для программистов всех национальностей. Русскоязычный может и не знать, что bug — это еще и насекомое, а англоязычному может казаться, что он имеет дело просто с омонимами. А может и не казаться — это ничего не меняет в понимании термина.
Мне могут возразить, что значение термина однозначно фиксируется в его определении и метафорические значения здесь ни при чем. Но дело в том, что мыслим мы не словами и не их значениями, а образами и понятиями. Смысл понятия далеко не исчерпывается определением соответствующего термина, он раскрывается полностью только в контексте его употребления в практической деятельности и в других текстах. Сравните определение хлеба как пищевого продукта, выпекаемого из муки, с тем понятием о хлебе, которое сформировалось в вашем сознании в результате многолетнего опыта. Кстати, оно разное в разных национальных культурах: ведь каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и кодировки мира (см. врезку).
Термины, как и любые слова, — выходцы из мира знаков, а понятия, ими обозначаемые, — из мира идей. Так что уместно говорить о различиях в менталитетах для носителей разных языков. Изучением национальных языков как моделей мышления уже давно занимаются специалисты в области психолингвистики.