Остальные два слоя защиты DVD-Audio патчи к WinDVD снимают. Имеются в виду блок медиа-ключа (Media Key Block, MKB), использующийся для аутентификации плейера и сам по себе зашифрованный, а также собственно CPPM. Эта система защиты контента разработана компаниями IBM, Intel, MEI и Toshiba и построена на основе криптоалгоритма C2 (Cryptomeria Cipher) с 56-битным ключом.
Интересно, что технология CPPM в принципе позволяет аннулировать (заблокировать) всякий скомпрометированный ключ с помощью MKB. Каждому лицензированному плейеру - в данном случае WinDVD - присвоен свой набор уникальных ключей, дающих возможность получить доступ к медиа-ключу (шифрующему аудиоконтент), прописанному в соответствующей ячейке сектора MKB. Поскольку нынешний WinDVD оказался скомпрометирован, будущие релизы DVD-Audio скорее всего не станут воспроизводиться из-за аннулированных ключей этого программного плейера. Все уже выпущенные диски форматов DVD-Audio и сравнительного нового DualDisc (часто имеющего DVD-Audio в качестве одной из сторон), естественно, подправить не удастся. Но наверняка следует ожидать, что все дальнейшие релизы плейера WinDVD от компании InterVideo будут оснащены патчем, блокирующим работу утилит DVD-A Ripper и PPCM Ripper.
Программки эти, кстати, создал некто под псевдонимом MaximA - говорят, еще в 2004 году и для сугубо частного применения в узком кругу знакомых аудиофилов. Лишь в июле этого года кто-то выложил «рипперы» на один из веб-сайтов, откуда они быстро распространились по Сети. Трудно ожидать, что этот набор постигнет скандальная слава DeCSS, поскольку популярность DVD-Audio в народных массах не идет ни в какое сравнение с популярностью DVD-Video. Правда, уже высказано предположение, что появление удобных (пусть и нелегальных) средств для резервного копирования и хранения DVD-Audio на медиа-серверах могло бы ощутимо поспособствовать коммерческому успеху этого формата.
Ubiquitous society
Именно это, столь нескладно звучащее в переводе на русский, словосочетание[Буквально «вездесущее общество»; речь идет о мире, в котором информационные технологии органично вписываются во все аспекты обыденной жизни. Предполагается, что Ubiquitous society должно прийти на смену информационному обществу (которое, в свою очередь, сменило индустриальное), а отведено на этот переход двадцать лет], равно как и всевозможные иные производные от «вездесущего», вроде u-Home или u-Korea, то и дело звучали на прошедшей в Сеуле конференции Solution amp; Contents Exhibition of Korea (SEK 2005). Форум, собравший около трех десятков журналистов со всех концов света, был организован правительственными ИТ-структурами при участии крупнейших национальных хайтек-компаний, а одной из его целей стала демонстрация успехов и планов Южной Кореи в завоевании лидерства на информационном поле.
Хвастаться корейцам безусловно есть чем. Из 48-миллионного населения страны больше 37 миллионов владеют как минимум одним сотовым телефоном, причем изрядная часть аппаратов, работающих в стандарте CDMA 2000 1x EV-DO, предоставляет сервисы, которые GSM-пользователям пока и не снились. Если прибавить к этому одну из высочайших в мире долю пользователей широкополосного Интернета (около 12 млн. подписчиков), то становится понятна гордость местных высокопоставленных докладчиков, рассказывающих о популярности блогов среди домохозяек и с детской бравадой показывающих слайды о доле девиантов, страдающих от сетевой зависимости.
Однако если в Корее все и так замечательно, то чего ради уважаемым правительственным организациям - Министерству информации и коммуникации, а также Национальному агентству по компьютеризации (есть и такое!) столь активно проталкивать в массы идеи «Ubiquitous society»? Ларчик открывается просто. Возможности для дальнейшего экстенсивного роста корейской IT-экономики уже исчерпаны, общество достигло насыщения, и на горизонте маячит перспектива застоя, а то и кризиса. А поскольку в стране сильны традиции регулирования жизни «сверху», то государство пытается разрешить проблему, дав «команду» перевести нацию на новый виток потребления IT-продуктов. Если сейчас у каждого (ну или почти каждого) корейца есть телефон и ПК, то через пяток лет должен быть компьютеризованный автомобиль, непременно интеллектуальные холодильник с кухонной плитой, робот-уборщик и куча прочих высокотехнологичных гаджетов.
Есть и другой, даже более важный аспект. Корея не без оснований рассчитывает стать своеобразным мировым полигоном для отработки и внедрения самых передовых технологий, что даст национальным корпорациям существенное преимущество перед конкурентами и предоставит возможность снимать сливки с самых лакомых рынков. В отношении «железа» эта модель развивается вполне успешно[Уже в 2004 году электроника составила почти треть корейского экспорта, причем поставки полупроводниковой продукции сравнялись с продажами автомобилей (26,5 и 26,7 млрд. долларов соответственно), а сборщики ПК обогнали судостроителей (17,2 и 15,1 млрд.)] (достаточно посмотреть на стремительно растущий Samsung), а в будущем ту же схему собираются задействовать провайдеры сервисов и контента.