Викулов задумал какое-то плавание по Волге группы “Нашего современника”. Если такое состоится, то мы обязательно будем в Ульяновске. Тогда и покалякаем вволю.
Обнимаю.
Виктор Кочетков
Дорогой Николай!
Спасибо тебе за новогодние поздравления. А я отвечаю тебе с непростительным запозданием. Перед Новым годом заболел гонконгским гриппом и вот до сих пор недомогаю. Грипп дал осложнение на почки и сердце.
Как ты там в Симбирске? Знаю о твоих болезнях и желаю тебе освободиться от них как можно скорее.
Москва бурлит, скандалит, словно шарик ртути, рассыпается на мелкие осколки, ищет виновников смуты и все больше склоняется к тому, что это либо “жидомасоны”, либо “русопяты”. Обстановка, как на фронте в обороне — не знаешь, откуда может прозвучать выстрел снайпера, подстерегающего очередную жертву.
Со сталинизмом покончено, теперь радикал-демократы принимаются за ленинизм , покончив с ним, примутся за марксизм и, изгнав марксизм, сделают нас адептами американского прагматизма, если, конечно, не войдет в силу и не встанет на их пути разрушения Отечества русская идея , о которой мы начинаем догадываться, читая Соловьева и Бердяева, Леонтьева и Лосского, Достоевского и Тютчева.
Словом, схватка будет долгой, кровавой, и никто не знает, чем все это кончится.
Обнимаю тебя.
Виктор Кочетков
29 января 1990
Раздумья разных лет
10 августа 1996 г.
В который раз уже начинаю вести дневник. Удастся ли мне на этот раз всерьез заняться им?
Живу я сейчас как бы в двух измерениях. В одном измерении главной константой является душевная тревога за все, что происходит ныне с Россией. В другом измерении владычествует Память. Никогда не думал раньше, что Память — самый богатый, самый обширный и самый благодарный материк на планете Жизнь. Только прошлое служит нам опорой в наших бедах и несчастьях. Нынешнее напоминает Хиросиму, после того как на нее сбросили американцы атомную бомбу. Только пепел гуляет по просторам Отечества моего, заметая руины былого, великого прошлого.
12 августа.
С утра думал о Якутии. Вспоминал Семена Данилова, Георгия Башарина, Болота Боотура. Как лежит моя душа к этой северной стране! Как много она дала моей душе, моему пониманию жизни. Эти пустынные пространства под высоким бледно-голубым небом, эти молчаливо текущие реки, на берега которых изредка выходят дикие олени, эти холмы, на которых молчаливо сидят полярные совы, эти наслеги, спрятанные в распадках с коновязями, на которых сидят старые вороны. “Одинокие сумерки Севера, волчье око Полярной Звезды”. Кажется, так я когда-то написал о первых моих впечатлениях от Якутии. А пришел с прогулки домой, заглянул во вчера купленную книжку Федора Абрамова “Так что же нам делать?” — и пахнуло на меня суетой литературной жизни, какой-то странной вымученностью душевного мира Абрамова. То и дело он чего-то требует от себя, от своих современников, от своих соплеменников. От Слова к пустословию — не путь ли это человечества? Не этим ли измеряется вся его история?
Не много же понял в нашей истории этот доктринальный прозаик, если так легко отрекается от человечества.
Долго шел я по жизни земной.
Вслед мне черные ветры клубили.
Шел чащобами, шел целиной,
Миром шел и жестокой войной.
Думал, к свету, а вышел к могиле.
15 августа .
У Евгения Евтушенко есть стихотворение, которое, по-моему, называется “Долгие крики”. Человек из центра едет в провинцию, в сибирско-уральскую глухомань, добирается до берега какой-то реки и, желая ее переплыть, зовет паромщика. Но сколько ни кричит, никто не отзывается. Только эхо гуляет по глухим закоулкам тайги: Русь стоит и докричаться до нее невозможно. Столичный человек чувствует себя одиноким в этом мертвом пространстве. Таков смысл этого стихотворения, типичного для поэзии шестидесятников. Все они жаловались на глухоту России, все они чувствовали себя чужими на ее пространствах. И вот другой поэт — Николай Рубцов. Кажется, даже ровесник Евтушенко. Есть у него стихотворение о том, как он едет из столицы в глубину России на поезде, на пароходе, потом верхом, потом пешком… кажется, сейчас будет как в “Долгих криках”... Но стих кончается неожиданно: “И буду жить в своем народе”.
В этом и состоит главное различие русской и “русскоязычной” поэзии. Для одних Россия — мать, для других — гостиничная консьержка.
Ольга Дубова • Солдаты России (Наш современник N10 2003)
Ольга ДУБОВА
СолДАты россии
Говорят, нынешнее время не рождает героев и нынешняя молодежь уже не имеет боевого духа былых времен... Неправда. Просто враги русского и других коренных народов России делают все для того, чтобы страна не знала своих героев! Они делают все для того, чтобы забить нам головы пошлостью, грязью, насилием, создать впечатление, что жизнь наша состоит из одних гадостей, вызвать чувство стыда за то, что мы русские, породить уныние и отчаяние, настроить нас на вымирание. Зачем?
По планам нового мирового порядка, нас должно остаться в России 15 миллионов. По последней переписи нас 143 миллиона. В начале девяностых было 150. Но даже ничего не зная о статистике, достаточно пройти на кладбище любого города, поселка, села, посмотреть количество свежих могил, прочитать даты смерти на крестах и памятниках, достаточно взглянуть на бывшие школы, детские ясли и сады, в которых можно обнаружить кого угодно, кроме детей, чтобы понять: Россия вымирает. Вымирать и дальше, причем быстро, бессловесно и безропотно, предписано моей Родине сценаристами “мирового правительства”. И поэтому новому поколению, которое все-таки посмело родиться у русских, несмотря на планы по сокращению рождаемости, поколению, которое эти “господа” обозвали поколением пепси, пива и биг-маков, его родные, национальные герои ни к чему. Ну, на худой конец — стопроцентный американец, вроде Рембо. Пока что эти рембо помалкивают: хоть мы и “Верхняя Вольта”, но с ракетами; но уже проложены на картах те пути-дорожки, которыми погонят они развеселое поколение пепси вымерзать — голодать в резервациях и бараках! Да и рукотворные катастрофы последних лет, уже осуществленные и еще планируемые, не оставляют особых иллюзий: Югославия, Ирак, далее везде... К тому времени, когда настанет наш час и до нас доберутся нанятые мировым правительством зловещие рейнджеры, останутся ли среди любителей “пепси” люди? Русские люди, не согласные на рабство?..
Давайте посмотрим на тех, кто достоин высокого звания русского героя. Они еще недавно жили среди нас, ходили, дышали тем же воздухом, любовались небом и наслаждались жизнью, смеялись, страдали. Но при всем при этом они жили с постоянной, неброской, даже какой-то обыденной готовностью к подвигу, вся жизнь их была пронизана добротой и любовью.
Воспитывать — это значит определять судьбу нации. Когда-то мой школьный букварь открывался словами: “Мы не рабы, рабы не мы”. С них начинали знакомство с грамотой и первоклассник Толя Савельев, и маленький Олег Зобов, по ним еще учился Женя Родионов. Какие слоганы сейчас бьют в глаза с рекламных плакатов, слетают с юных уст? “Сникерсни!”, “Отдохни!”, “Бери от жизни все!”, “Живи в удовольствие!”, “Не дай себе засохнуть!”. В светлом будущем построенной когда-нибудь рыночной экономики во весь рост встанет вопрос о том, изволит ли собственник (хозяин) дать тебе отдохнуть, взять все от жизни? А может, ему будет нужнее, чтобы ты “пахал” на него в поте лица? И как долго надо будет тебе прыгать перед ним на задних лапках, чтобы с кайфом “оторваться” и “сникерснуть”?
16 февраля 2003 года в Краснознаменном зале Культурного центра Вооруженных сил России состоялся вечер, посвященный памяти русских героев нашего времени: полковнику ФСБ, начальнику штаба подразделения антитеррора “Альфа” Анатолию Николаевичу Савельеву, гвардии майору ВДВ Олегу Николаевичу Зобову, пограничнику, рядовому Евгению Родионову.