“Разве терминала надо бояться, разве от него беда исходит? Не это страшно, а то, что пустота коснулась душ человеческих, что скверна разъедает сердца людей и живут они теперь без божьего благословения***, без божьей благодати, без душевного успокоения и неповторимого чувства возвышенности и благочестия.
…Так не это ли страшнее терминала? Кстати, люди верующие к будущему строительству относятся с пониманием и верой. На всё воля божья. По заветам Господа нашего, любое деяние, направленное на благо людей, дело богоугодное.
…И, пожалуй, по-настоящему ощутимую помощь получаем от “Темрюкнефтегаза”, который начал свою деятельность с благотворительности. Люди, работающие там, внушают доверие чистотой своих помыслов. Поддержим их, дорогие соотечественники. Храни вас Бог!”.
А жители протестовали, собирались на площади. Грешно противоречить святым отцам, их византийской политике, но с кем же вы, батюшка, — с народом или с начальством, не умеющим сложить для молитвы персты? Терминал — бесово-чернобыльское деяние на последнем клочке Киевской Руси (после отпадения Украины). Меня не удивляют бухгалтеры ельцинской поры, спецы разных мастей. Мою душу клонят к печали пастыри, историки, писатели, музейщики, мотивом всей жизни которых должны звучать слова Господа: “…и не хлебом единым жив человек…”. В этом их миссия — служить духу, истине, красоте, памяти о “воде протекшей”. Хозяева будут обещать златые горы, ковырять землю — что с них взять? Но мы-то не можем осенить благословением склад и хозяйственные дворы, поставленные на древних могилах. Иначе… для чего мы существуем?
Некоторые простаки тотчас поверили в блага земные и захлопали в ладоши. Простаки — это великое горе в любой земле. В революцию они подхватывают лозунги “Земля — крестьянам” и не могут представить, что землю отнимут. Простаки пошли за Ельциным, не понимая, что такой ухарь погубит страну.
Попалось на удочку и расхваставшееся своим возрождением казачество. Что вдруг стряслось с потомками запорожцев? Кишка тонка в борьбе с бесураманами? Перевелись писари, и некому составить складное письмо турецкому султану в районе? Ну и казачество… Топнули бы чугунно: не допустим этой нефтегазовой гадости! не дадим пакостить нашу землю! Нет, скисли казаки, сделались мягкими, как телятина. Не радо ли обогащению за счёт угнетения таманской святыни и верховное казачество? Помалкивали вожди. Наказный атаман Бабыч открыл в 1908 году Тузлянскую грязелечебницу — для здоровья казаков; терминал принесёт смрадную заразу — и все большие и малые атаманы при царе Ельцине отвели очи. Историю-то свою надо любить не только по торжественным дням. Так?
Слава Богу, авантюра как-то сама незаметно прикрылась, исчезла куда-то громоздкая техника, закрылась контора, всё вроде кончилось.
Вдруг появились новые татаро-монголы — фирма “Тольяттиазот”. И всё те же речи: “Через два года вы Тамань не узнаете”.
Нынче почти все воротилы — академики, доктора наук, президенты, авторы самодельных книг. И те же журналисты обслуживают их. Одни и те же газеты.
В 2002 году загремело на Тамани странное имя: Махлай!
Послушайте, что он сказал: “Жить так, как живёт сегодня Тамань, в ХХI веке стыдно”.
Пришёл радетель земли таманской, правда? Да, снова пришёл какой-то в доску родной человек, заботливый и чуткий. Наверное, уже на другой день прямо от стыда сгорел: как бедно живут люди! Надо помочь. Устроит коммуникации, возведёт зерновые терминалы, и тогда “уверяю вас, на Тамань пойдут инвесторы”. И подумать только: “Приняли на работу больше ста жителей”. Это Махлай назовёт “новыми рабочими местами”. О, что ещё будет! “Появятся курортные базы, санатории и туристические комплексы. Через два года берег будет другим: прекрасные дороги, санатории, прогулочные катера и обустроенный берег. Это другая жизнь”.
Все поняли? “Другая жизнь”. Другая! Сытая, удобная. Кто против? Махлай пришёл — радуйтесь ! Он ведь ещё в Тольятти понял, что “потомки казаков, высадившиеся здесь, заслуживают другой жизни”. Другой, слышите? Богатой, как у самого Махлая. “Развивать социалку” — его великая цель. “Приезжайте на Тамань через два года, — повторял он всем газетам, — и вы её не узнаете”.
“Я открыл для себя Тамань, познакомился с её историей, прочитал библиотеку книг. И очаровался, влюбился в этот уникальный уголок земли”. Наконец-то в окрестностях Тамани после преподобного Никона, Палласа, Лермонтова, Пушкина, Дюбуа де Монпере, Сумарокова и других путешественников появился богатырь, который, наверное, построит дом и будет жить здесь, работать и украшать великую землю. Сам батько Кондратенко благословил его на немокрое дело. Так говорят.
Я выпячиваю Махлая, а виноватых-то пруд пруди.
Не через два года, а через три увидел я Тамань.
И не узнал!
Какие исковерканные мы люди, русские! Какое у нас повсеместное пустое, исторически неграмотное, скачущее по мероприятиям начальство, как оно не любит читать книги и терпит культуру как вынужденное зло! Почему они такие? Где они родились, где живут и будут умирать? Или они уедут (а то и удерут от возмездия) в Англию, в Австрию, в Швейцарию? Ты им скажешь: как загадили Тамань, уничтожили её тихий облик! Они разведут руками, удивятся, опозорят вас: как?! Да вы гляньте, гляньте, какие дома выросли! Какой базар! Спуск от каменного Антона Головатого выложен плиткой! Вам бы только критиковать.
И это русские люди?
Тамань уже сейчас похожа на проходной двор, а что будет дальше?
Чужие люди, натаскавшие в карман денег, захватывают прибрежные земли, выгодные усадьбы, строения, реликтовые исторические углы. Вдоль дороги у Сухого озера, почти до самой трёхэтажной гостиницы, которую тоже кто-то купил, поставлены каменные дома. Кто дал разрешение? Кто из Комитета охраны памятников проспал или за взятку позволил своей подписью губить историческую примету Тамани? “Да оно уже всё озеро продано! — говорят мне жители. — Застроят. Всё”.