Снаступлением нового, 1914 года Джунковский решил, как он пишет сам, “похоронитьБелецкого, для чего окончательно заручился поддержкой министра внутренних делМаклакова” (т. 2, стр. 283). Он хотел даже перевести ненавистного своегосоперника в низший класс Табели о рангах и отправить генерал-губернатором вВологодскую губернию. (Судьба порой совершает немыслимые повороты: именно вВологду сослали потом сына Степана Петровича — моего отца…)
Привестисвои планы в исполнение Джунковскому удалось лишь частично: Белецкого изДепартамента полиции перевели, но не понизили в звании, а назначили сенатором.Степан Петрович был недоволен, тосковал, сердился без причины на домашних. Онпривык жить в напряжении, азартно. Ему не хватало работы, ответственности и,наверное, власти, вкус которой он уже испробовал. Ему исполнилось только 42года, и он жаждал деятельности. Жаловался родственникам и знакомым: “Не могупримириться, что моя жизнь пройдет между сенаторским кабинетом и домашнимхалатом”.
…3 августа1915 года член Государственной Думы А. Н. Хвостов выступил со знаменитой речью“По поводу немецкого засилья и неправильных действий правительства вообще итоварища министра внутренних дел В. Ф. Джунковского в частности”. Хвостовзаявил, что фракция правых поручила ему создать две новые комиссии: по борьбе снемецким засильем во всех областях русской жизни и комиссию о постояннорастущих и ставших уже непомерными ценах на предметы первой необходимости. Онумело использовал свои козыри, приводя чудовищные факты о размерах немецкогоземлевладения в России, количестве промышленных предприятий, принадлежащихлюдям немецкого происхождения, немецких банках, о лицах германского подданства,которые, несмотря на военное положение, “остаются на своих pyкoвoдящиx мecтax,чeмy способствует политика охранных органов и самого товарища министравнутренних дел генерал-майора Джунковского”. Не буду более подробноостанавливаться на этой широко известной речи, встреченной в Думе бурнымиаплодисментами и поддержкой патриотически настроенного населения. Скажу толькооб итогах. Джунковского с позором снимают. Министром внутренних дел назначенХвостов, товарищем министра — Белецкий, Степан Петрович получает также в своеуправление корпус жандармов и Департамент полиции. Идет 1915 год.
Каквстретил мой дед свое новое высокое назначение? Что хотел предпринять, чтобыпереломить революционную ситуацию, сохранить монархию? Вот письменноесвидетельство его самого. “Время, в которое мне пришлось состоять в должноститоварища министра, было переходное. Война затянулась, надежды на скорое ипобедоносное окончание ее несколько затуманились, патриотический порыв поостыл,частые наборы влекли за собой некоторое раздражение в народных кругах;расстройство транспорта и падение рубля отразились, в связи с причинамиполитико-экономического свойства, на недостатке в крупных центрах предметовпервой необходимости, кое-где начались бабьи голодные бунты, пораженческое движениев рабочей среде увеличилось, недовольство мероприятиями правительства усилилооппозиционное настроение больших общественных кругов. Антидинастическоедвижение начало просачиваться в народные массы — даже в таких местах, где инельзя было ранее предполагать, как, например, в области войска Донского”.
Я цитируюзаписки моего деда, сделанные им в тюрьме, в печально знаменитых “Крестах”,куда он попал после Февральской революции. Там он написал свои воспоминания оГригории Распутине — первое подробное достоверное свидетельство об этойодиозной личности. Сведения, изложенные им в этих записках, использовали потомвсе кому не лень, нигде, впрочем, не ссылаясь на автора, а иногда и пиная егосамым недостойным образом. Не говоря уже о том, что интерпретацию фактам,приводимым Белецким, давали совершенно чуждую авторской — взять хотя быотношения Распутина c царской семьей.
Но оРаспутине чуть позже, а пока о том, что собирались делать Хвостов и Белецкий насвоих новых постах… Разработанная новыми назначенцами программа “сводилась кстремлению усилить, с одной стороны, наблюдения за революционнымиорганизациями, не внося излишнего раздражения постоянными и массовымиарестами, зорко и неустанно следить за общественным движением, стараясь повозможности излишним стеснением свободы их деятельности не раздражатьобщественных кругов, наладить по возможности отношения с прессой, а с другой -усилить и широко распространять в массах патриотические издания, обрисовывающиецарственные труды на войне государя и наследника и августейшие заботыгосударыни Александры Федоровны как по уходу за ранеными, так, главным образом,по Верховному Совету в сфере обеспечения участия и дальнейшей судьбы жертвдолга и их семей, а также по созданному ею по докладу А. Н. Хвостова комитетупо заботам о наших военнопленных за границей, где товарищем был кн. Голицын,впоследствии председатель совета. Распространять среди рабочих издания о ролирабочей массы по снабжению боевыми припасами нашей армии, внести порядок ввопросе заботы о беженцах, стремиться помочь беднейшему населению в получениив крупных городах (главным образом в столицах) предметов первой необходимости,усилить надзор за немецким засильем и переходом земли в руки русских подданных(отражение речи А. Н. Хвостова в Государственной Думе по этому вопросу), нестеснять излишними формальностями получение учащейся молодежью свидетельств облагонадежности и т. п.”.