...От наших баранов вернемся к американским. Финансовые неурядицы понизили популярность Буша. Летом всего половина американцев считала, что президент удачно действует в экономической области. А еще весной 2002-го у него было на 12 процентов сторонников больше.
“Все вокруг — против доллара, — плакался главный экономист банка Standard Chartered. — От экономических проблем США до растущего торгового дефицита, от корпоративных скандалов до ухода средств инвесторов с рынка США. И никакого просвета не видно”.
Но даже наиболее пессимистично настроенные эксперты летом прошлого года считали, что курс евро по отношению к доллару в начале 2003-го составит $1,04. И это при самом неблагоприятном развитии событий. На деле в январе за евро давали 1,09 доллара, еще на пять центов больше.
“Американская валюта продолжила свой незримый полет к немыслимым минимумам против всех основных валют”, — с нехарактерным для финансистов мрачным мистицизмом отмечают аналитики Lorenzo Management International.
Если доллар и биржевые индексы падают, то безработица и дефициты (бюджетный и торговый) растут. О дефицитах мы еще поговорим, но очевидно, что они и безработица — явления взаимосвязанные. Америка — когда-то кузница мира — разучилась производить товары. Гигантский ВВП Соединенных Штатов лишь на о д н у ш е с т у ю формируется за счет промышленного производства. Д в е т р е т и — это услуги.
Америка покупает больше, чем производит, восполняя разницу иностранными товарами. Знакомые, возвращающиеся из Штатов, привозят в основном китайские изделия. Причем не только одежду и сувениры, но и бытовую технику, электронику. Можно, разумеется, сделать поправку на невысокую покупательную способность простых россиян. Однако недавно в США случился конфуз, который наблюдатели расценили как зримое подтверждение того, что зарубежные, и прежде всего китайские, товары вытесняют с американского рынка местные.
В январе 2003 года Буш выступил с очередной речью о возрождении американской экономики. Для наглядности на подиуме установили множество ящиков с надписями “Сделано в США”. Однако внимательные зрители разглядели, что эти надписи были нанесены поверх первоначальных “Сделано в Китае” (“Сегодня”. HTB. 23.01.2003).
Весной 2002-го уровень безработицы подскочил до 6 процентов — самый высокий с 1994 года. Слегка колеблясь, он продержался на этой отметке до начала 2003-го. Причем в промышленности число рабочих мест снижалось два года подряд. В итоге по числу рабочих мест промышленный сектор оказался на уровне... 1961 года.
Стимулируя экономическую активность, Федеральная резервная система прибегла к испытанному приему — снижению учетных ставок. Дешевые кредиты должны были побудить компании больше инвестировать, а рядовых американцев больше покупать.
Однако на этот раз отлаженный механизм не дал ожидаемого результата. За два года ФРС вынуждена была снижать учетную ставку 12 (!) раз. Сегодня она составляет 1,25 процента — самый низкий уровень стоимости кредитов за 41 (!!) год. Дальше снижать некуда. Остается просто печатать доллары и совать их за пазуху американцам.
Завидная халява? Не скажите. Учетная ставка, приближающаяся к 1 проценту, означает, что и деньги, лежащие в банке, прирастают на 1 процент. Между тем ставка по ипотечному кредиту и кредитным карточкам раза в три выше. Математика несложная — если так будет продолжаться, то рано или поздно, чтобы расплатиться со старыми долгами, придется распродавать имущество. Только вот из-за падающих цен стоить оно будет гораздо меньше, чем тогда, когда его приобретали…...
К осени 2002 года стало ясно: беды, обрушившиеся на американскую экономику, — явление не единичное и тем более не случайное. Это порождение присущих ей дисбалансов, перекосов и диспропорций. Наиболее проницательные экономисты заговорили об этом два-три года назад, когда кризис только начинался. Показательна статья видного отечественного эксперта Андрея Кобякова в журнале “Русский предприниматель” (ноябрь, 2001). В то время ее название — “Крах фондового рынка США” — звучало как взрыв бомбы. Недавно А. Кобяков повторил свои тезисы, проиллюстрировав их показателями последних двух лет (“Завтра”, № 4, 2003).
Возьмем эти публикации за основу. Эксперт обращает внимание на переоцененность сектора “высоких технологий”, ставшую особенно очевидной в 2002 году, когда “новая экономика” обвалила рынок. “Ситуация здесь приобрела анекдотический, если не сказать бредовый, характер, — утверждает А. Кобяков. — По рынку NASDAQ капитализация превышала чистую прибыль более чем в 200 раз, а для отдельных компаний, например для интернет-компании Yahoo!, данный показатель составлял 1200 и более раз”. Экономист поясняет: вложения инвестора, пожелавшего бы купить Yahoo! по рыночной цене, могли окупиться лишь через 1200 лет!
Рынок полностью оторвался от реальности. С 1992 по 1999 год стоимость одной акции интернет-провайдера America Online выросла в 925 раз. В результате, несмотря на мизерный размер своих балансовых активов, по капитализированной стоимости AOL превосходила весь российский рынок! Разумеется, такие диспропорции неминуемо должны были вызвать крах. Данные Кобякова относятся к 2000—2001 году, в 2002-м, как мы помним, непомерно раздувшийся пузырь лопнул, потянув на дно и объединившуюся с AOL компанию Time Warner.
Говоря о “перегретости” американского рынка, Кобяков описывает механизм его финансовой накачки. “Выход из кризиса конца 80-х, — отмечает экономист, — был организован путем резкого роста государственных расходов. В частности, ключевым элементом “рейганомики” стала эскалация гонки вооружений и наращивание государственных оборонных заказов, благодаря чему удалось в довольно короткие сроки смягчить проблему безработицы”. За этот успех США пришлось расплатиться увеличением бюджетного дефицита и ростом госдолга, превысившего в начале 90-х 5 триллионов долларов.
Экономический бум 90-х был организован другим способом. Ставку сделали не на госрасходы, а на стимулирование частного сектора. Дешевые кредиты должны были подстегнуть его активность. Но и здесь имелась оборотная сторона — лавинообразный рост частной задолженности. К 2000 году частные долги составляли 15 триллионов долларов. А совокупный долг Америки к 2003 году вырос до астрономической суммы 33 триллиона. Это три годовых ВВП США .
Львиная доля кредитных денег шла на фондовый рынок... “Дешевый кредит привел к невиданному расцвету массовых спекуляций, — свидетельствует А. Кобяков. — Дешевизна кредитов для многих породила соблазн взять займ у банка или брокера, скажем, под 8 процентов годовых, и вложить эти средства на рынок акций, в среднем приносивший в год 20—30 процентов” .
Уверовавшие, что халява будет вечной, американцы утратили присущую им бережливость. Они стали тратить больше, чем зарабатывали. Норма сбережений уже к 2000 году достигла отрицательных значений (минус 1,2%). “Это аномальная ситуация, — утверждает экономист. — Для развития производства необходимы инвестиции. Если их нет, то разница должна покрываться за счет притока капитала извне”.
Пока американский фондовый рынок был надежным и высокодоходным, иностранный капитал охотно шел на него. Примерно четыре пятых мировых инвестиций направлялись в экономику США.
Америка поглощала огромное количество иностранных товаров. Результатом чего стало катастрофическое наращивание внешнеторгового дефицита, превысившего четыре процента ВВП. До поры до времени иностранные инвестиции позволяли удерживать положительное суммарное сальдо внешнеторговых операций и притока капитала. Однако как только ситуация на фондовом рынке ухудшилась, а доллар подешевел, сальдо стало отрицательным.
Заканчивая анализ хворей американской экономики и предрекая дальнейшее углубление кризиса, Кобяков отмечает: “Долговая сущность американской экономики при этом осталась неизменной, а экономическое благополучие США в этом свете обретает виртуальный характер”.
Ну а теперь отвлечемся от конспекта и попробуем порассуждать самостоятельно. Возьмем за отправную точку финальную фразу А. Кобякова. Мне представляется глубоко значимым то, что серьезный экономический анализ он завершает по сути моральной сентенцией, едва ли не инвективой. Видимо, как чуткий исследователь он ощутил: у проблемы есть не только финансовое, но и ч е л о в е ч е с к о е измерение.