Только сейчас мучительно рождается этика исследований. В тяжелейших сражениях с либералами, которым все дозволено, рождается биоэтика. Библейский рассказ о строителях Вавилонской башни повествует о крахе первых архитекторов, ибо та стройка, как и новый мировой порядок, тоже была неугодна Богу: “Построим себе город и башню до Небес”, т. е. станем сами как боги. Уже в древности были догадки, что в основе этого рассказа лежат реальные события: строился какой-то храм, но какому богу? Якобы сатане, губителю человечества, врагу Бога Живого.
Древние греки и унаследовавшие их мировоззрение люди Ренессанса с их здравым смыслом и природным чувством красоты были убеждены, что Книга Природы лежит открытой, но ее надо правильно прочитать и понять, а не переписывать по человеческой воле. Так человек стал заниматься сельским хозяйством 10 тысяч лет тому назад. И преуспел, потому что следовал законам природы. Люди труда все чаще обращались к технике. Техника, особенно механика, имеет дело с искусственным миром. В прекрасных и мудрых мифах древних греков чувствуется поэтому какая-то неуверенность в отношении к технике. Они увлекаются ею, она для них, бесспорно, полезна, но они знают, что техника н е о р г а н и ч н а. Для них она некое отклонение от гармонии природы. Это, собственно, отражает и этимология слова “механика” — нечто ловко обманное, с хитринкой, имеющее дело с искусственным миром.
Прометей — это технологический герой, он похитил огонь у б о г о в. Дар титана оказался столь же трагичным, как и грехопадение Евы. Прометеева идея в том, чтобы стать героями, равными богам, и даже выше, чем они. В Библии роль прометеева племени исполняют исполины, погибшие за грехи от Потопа. Странные легенды и у древних греков: Афина (Атана) — богиня Искусств и Науки, а супруг ее Сатана. Будто указание, что и добро познания может стать своей противоположностью — сатанинским злом.
Дух Прометея витает над современным научно-техническим прогрессом. Однако современное западное общество, в отличие от древних греков, перестало замечать его неорганичность, усеченность, оторванность от этики. Однобокий прогресс ведет к нарушению природной гармонии. Федоров критикует прогресс: “Это категория превосходства живущих над умершими, младших над старшими, высокомерное обращение сынов и дочерей с родителями”. Федоров отмечал, что прогресс нацеливает людей на индивидуализм, спорил с Гете, что “высшее счастье человека быть личностью”. Доказывал, что прогресс нацелен на увеличение массы удовольствий, на эгоизм, следовательно, разъединяет людей, и потому он и есть “смертный приговор общему делу регуляции природы”. Удивительно ли, что Федорова в ХХ веке объявили реакционером и ретроградом. Но он слишком велик. Его время только начинается.
Мы, видимо, живем в последние годы, когда еще верят в мифы о безграничном прогрессе, например, в миф о нескончаемом экономическом росте. Технологические утопии тоже рассеиваются даже в США, где технологический фетишизм наиболее вульгарен. “Великому богу, имя которому Прогресс, уже пишется некролог”, — пишет английский ученый Э. О. Салливан1.
На Западе у людей постепенно проходит и экологическая слепота. Растет понимание, что в западноевропейской цивилизации имеются страшные изъяны. Главный из них — рассматривать человека и его сознание как нечто независимое от природы. Это особенно прочно укоренилось у горожан, т. е. у 90 процентов населения стран Запада. Условия жизни мешают им думать о Вселенной и видеть ее. Миллионы городских детей не видели красоты звездного неба. Экология в переводе значит изучение своего дома, одна из дисциплин космологии. Но в современных университетах нет места для изучения космологии.