* * *
Слушал “Кармен-сюиту” (безграмотное название)51. Совершенно ничтожно. Попурри из великолепных мелодий. Умозрительно, как будто бы хорошо продуман оркестровый состав. Но получился малокрасочный — академический оркестр. Краску, столь необходимую Бизе, дают лишь ударные. Это становится похоже на красочность [рекламной бумажки от конфет] парикмахерской рекламы. Вкус автора [сильно] подгулял. Делать обработку надо лишь в том случае, когда увеличивается художественный эффект. Здесь же он — явно умаляется. Есть пословица: “Овчинка не стоит выделки”. Это когда сырье — плохое. Как над ним ни работай, из него нельзя сделать ничего. Здесь — другое: выделка не стоит сырья. Сырье, матерьял требует иной выделки. Бизе прекрасно знал, что он делал.
* * *
Целый день танцы и песни молодых людей, дрыганье на месте, декларации (фальшивые). Общие танцы. Поколение смертников. Обреченность, топтание на месте. Мелодий — или нет, или они краденые. Ни одного талантливого певца. Примадонны и солисты почти все из “наших”. Чешка — бездарная певица. Одна девица из Венгрии (с очень истасканным рылом) на вопрос — чего она ждет от новой весны, ответила, что, наконец-то, она хочет “настоящей, большой любви” (все остальное было небольшое и ненастоящее). Ни одной хорошей песни, кроме белорусской из ансамбля “Сябры”. Все похоже одно на другое. Кошмарная своей развязностью еврейка из Риги. Америка съела всех с потрохами. Американизация полная. Духовно мы уже смирились с этим.
* * *
Ложные ценности: Эйзенштейн [Демьян Бедный]. Абстрактное искусство, пригодное лишь для обоев и рекламы. Бесконечная цепь реформаторов театра и т. д. Из которых были, есть и остались живыми в своем наследии, в своих последователях (например, Чехов, Качалов — это можно сейчас слушать!) одни лишь Станиславский и Немирович-Данченко, открывшие новые пути, на которых немедленно же обозначились ложные последователи, продолжатели и оппоненты, тут же обильно рекламируемые, объявленные подлинно революционными, современными! (и т. д.), а больше всего рекламированные сами .
Станиславский и Художественный театр, в том числе Булгаков, чудом [и силой сопротивления] уцелели от разгрома, да и прямого уничтожения, к чему призывал, например, радикальнейший, бескомпромиссный и такой, по свидетельству его друзей, “ранимый”, чутчайший по отношению к собственной персоне, требовавший особого внимания к себе, В. Маяковский. Маяковский — “затравленный”, хочется спросить: кем? Ермиловым, которому он давал сдачи, и это вообще была потасовка друзей при распределении пустых мест в Р литературе без Горького, Бунина, Блока, Есенина и целого ряда блестящих писателей, изгнанных из страны новой троцкистской властью.
Какое существование вел великий живописец М. Вас. Нестеров, семнадцать лет не выставлявшийся, отлученный от выставок, безгласный, пришибленный, казалось бы, окончательно. Нестеров принял постриг, стал священником и тем спас себя и свою душу, и свой великий талант, который снова засиял в его произведениях 30-х годов. Я помню его персональную выставку 1933 года.
Нам открылся благодаря М. Горькому. Сталин упросил Горького вернуться в СССР для важного дела — сохранения, сбережения культурных сил после страшного разгрома, учиненного бандой троцкизма. И Горький постарался выполнить свою историческую миссию. Пусть не все удалось ему спасти, не удалось защитить имя Есенина, не удалось защитить Булгакова, Платонова, возможно, не удалось сделать и многое другое, о чем я, может быть, даже и не подозреваю. Но зверская травля русской интеллигенции была прекращена, получили гражданство в искусстве многие писатели, художники, композиторы. Был снят запрет с исполнения музыки великого Рахманинова, хотя и не целиком.
* * *
3 мая 1987
Найти человеку верный путь в жизни — всегда непросто. В наши хаотические дни это стало неимоверно трудно. Масса людей — потерявших всякие ориентиры, масса — избравших неверный путь, чреватый большим Злом. Многие живут вообще без пути, без движения, лишь шевелясь на месте, как черви в сортире. Боже! Помоги выйти на дорогу всем близким и любимым, не утратив света во тьме!