Макмастер бурно реагировал на шутки. Иногда он громко смеялся в тех местах, которые Хенти вовсе не казались смешными, и просил перечитать их еще раз и еще. При описании страданий слезы текли у него по щекам и стекали по бороде. Его комментарии всегда были очень просты. «Я думаю, этот Дедлок очень гордый человек», или: «Миссис Джеллиби недостаточно заботится о детях». Хенти тоже наслаждался чтением не меньше, чем сам Макмастер.
В конце первого дня Макмастер сказал:
— Вы читали прекрасно, гораздо лучше негра. И вы лучше объясняете. Вы читаете почти так же хорошо, как мой отец.
Однако к тому времени, когда они начали второй том, новизна пропала, и Хенти стали раздражать реплики Макмастера. Поль уже совсем окреп и начал намекать, что пора бы готовиться к обратному пути. Он выспрашивал Макмастера о каноэ, о периоде дождей, о возможности подыскать проводников.
Но Макмастер, казалось, не слышал вопросов своего гостя и не обращал ни малейшего внимания на его прозрачные намеки.
Однажды, заглянув, сколько страниц «Холодного дома» осталось прочитать, Хенти сказал:
— До конца не так уж много. Я думаю, что успею закончить до отъезда.
— Не беспокойтесь, друг мой,— спокойно ответил Макмастер. — У вас вполне хватит времени.
В первый раз Хенти послышалась в тоне хозяина угроза. За ужином, который состоял из картофеля и вяленого мяса, Поль снова заговорил о том, что ему пора возвращаться.
— Послушайте, мистер Макмастер, пора подумать, как мне вернуться назад, к цивилизации. Я и так слишком долго пользовался вашим гостеприимством.
Макмастер еще ниже склонился над тарелкой, делая вид, что не слышит обращенных к нему слов.
— Когда же, наконец, я смогу получить каноэ? — настаивал Поль. — Я ценю вашу доброту, мистер Макмастер, но должен вам сказать, что...
— Друг мой, моя доброта — это только плата за ваше чтение Диккенса. Давайте не будем об этом говорить.
— Я рад, что вам нравится мое чтение, но мне пора подумать о возвращении...
— Н-да... — задумчиво произнес Макмастер. — Негр говорил то же самое. Все время думал об этом. Но так здесь и умер...
Дважды в течение недели Хенти заговаривал о возвращении домой, однако хозяин упорно отмалчивался. Наконец Хенти не выдержал:
— Извините, мистер Макмастер, но давайте говорить откровенно. Когда я смогу получить каноэ?
— Каноэ нет.
— Так скажите индейцам, чтобы они сделали лодку.
— Вам нужно дождаться сезона дождей. Сейчас уровень воды в реке слишком низок.
— Сколько же нужно ждать?
— Месяц... Может быть, два...
Они прочитали «Холодный дом» и уже заканчивали «Домби и сын», когда начались дожди.
— Теперь уже время готовиться к моему возвращению, — обратился Поль к Макмастеру.
— К сожалению, это невозможно. Индейцы никогда не строят лодок во время сезона дождей — это один из их предрассудков.
— Но вы же говорили мне, что...
— Неужели? Я забыл.
На следующее утро Хенти направился к индейскому поселению. Несколько ширианов сидели на корточках у своих хижин, но они даже не подняли глаз, когда Хенти приблизился к ним. Он обратился к индейцам, вспомнив несколько слов, которые выучил во время путешествия. Но ширианы или не понимали его или просто не хотели отвечать. Тогда Хенти начертил на песке контуры каноэ, а рядом ружье, шляпу и несколько предметов домашнего обихода. Знаками он дал понять, что предлагает их взамен каноэ. Мужчины не реагировали, только несколько женщин захихикали и о чем-то зашептались. Хенти ушел ни с чем.
В полдень, во время обеда, Макмастер заговорил:
— Мистер Хенти, индейцы сказали мне, что вы пытались разговаривать с ними. Если вам что-нибудь надо, передайте через меня. Они все равно не станут ничего делать без моего разрешения. Ведь это же в основном мои дети.
— Я спрашивал их насчет каноэ.
— Да, они передали мне... А теперь, если вы закончили обед, давайте приступим к следующей главе. Я так увлечен, что едва дождался сегодняшнего дня.
Они закончили «Домби и сын». Прошел уже год с тех пор, как Хенти покинул Англию, и чувство тоски по родине у него особенно обострилось, когда среди страниц книги «Жизнь и приключения Мартина Чезлвита» он обнаружил документ, написанный карандашом: