— Ние сме чечлии.
...В южном болгарском городе Гоце-Делчев, в античные времена носившем название Неврокоп, раз в неделю бывает базарный день. Звонкие кадушки, изделия из железа, плоды, овощи — вот чем полнится в этот день базар. Из чечских сел на базар спускаются люди, чтобы купить все, что им нужно. Жители города говорят: «Чечлии пришли». Горцы вышагивают спокойно, с достоинством. Стройные смуглые женщины в ярких передниках. Знающий человек, лишь взглянув на передник, сразу скажет: «Эта женщина из Слаштена, из того-то и того квартала». Людей из Чеча можно узнать и по их мягкой и медлительной речи, словно сохранившейся со времен пришествия на полуостров первых славян. Особенно интересен язык пограничного села Годяшево, «диалектологической terra incognita», no выражению одного нашего филолога. Еще он добавил: «Здесь люди говорят на языке, на котором Кирилл и Мефодий создавали славянскую азбуку».
В некоторых селах время пощадило прекрасные ансамбли архитектурных памятников. Потому-то для исследователей архитектуры болгарского Ренессанса Чеч — истинный клад. А жемчужина Чеча — село Долен.
Узкие улицы, мощенные плитняком, колодцы — чешмы, укрытые крышами на резных деревянных столбах. Здесь дома двухэтажные, и нижний этаж сложен из камня, а верхний рубленый, деревянный, далеко выдается над нижним. А на столбиках и перильцах крыльца тот же растительный орнамент, что и на передниках чечлийских женщин.
Стены средневековой церкви покрыты фресками. Фрески необычайно хорошо сохранились, словно все эти столетия ждали исследователя. Но главное сокровище хранил для нас церковный архив — строительные документы XVIII века: чертежи, планы, счета, описания. И даже самое первое знакомство убедило нас в том, что это совершенно пока не известная архитектурная школа.
Наша задача была скромной — нанести на карту чечские достопримечательности и отметить самые главные из них для того, чтобы следующие экспедиции смогли начать детальное изучение.
Мы неплохо поработали в Чече. Только архитектурных памятников нанесли на карту 180. Да записали больше трехсот доселе не известных народных песен.
В этом году откроется в Софии выставка собранных нами материалов. Как всегда, изучение одной проблемы вызывает массу дополнительных проблем, множество вопросов, которые ждут ответа. Летом отправится в Чеч экспедиция, в которой будут биологи, зоологи, социологи, экономисты, геологи, археологи. Они-то и начнут детальное изучение Чеча, где работы еще непочатый край.
Но первый шаг сделан.
Стефан Христов, болгарский журналист
Перевел с болгарского А. Сатаров
На восьмом градусе южной широты
В мае 1970 года в далекой горной стране Перу произошло сильное землетрясение. Целые города и поселки были сметены с лица страны, погибли десятки тысяч людей, около миллиона — раненых, больных — остались без крова. В числе первых, кто протянул руку помощи перуанцам, были советские люди. В Перу были направлены медикаменты и продовольствие, в считанные дни сформирован медицинский отряд из молодых добровольцев... Мы предлагаем читателю записки студента-медика, участника отряда, работавшего в Перу.
Начало
Старенький «Дуглас» стало трясти сильнее — со стороны океана он повернул к земле и сейчас уходил в горы. Ему предстояло пробиться через цепь Черных Кордильер в узкую долину Кальехон де Уайлас, замкнутую с противоположной стороны высокой горной грядой — Белыми Кордильерами.
Через узкий коридор ущелья самолет соскальзывает в долину. Снижаться почти не приходится: аэродром Анта расположен на высоте около трех тысяч метров. Мелькают дома поселка. Точнее, не дома, а только остатки стен среди желтых клочков полей. Это все, что успеваем рассмотреть.
Огромный автобус, расписанный названиями поселков, пылит по дороге, ведущей к Уарасу, центру департамента Анкаш. Жарко. Вокруг почти никакой растительности. Только заросли кактусов немного оживляют рыжевато-серые склоны гор, разбегающиеся вверх по обе стороны дороги. Путь преграждают огромные завалы — следы землетрясения. Бульдозеры вспарывают их толщу, прокладывая путь машинам. Автобус минует несколько селений. Свисающие к земле тростниковые крыши, подпираемые уцелевшей стеной дома, груды земляных кирпичей и торчащие из них несколько балок... Нигде не видно людей.