Факт
Прошли годы, улеглась вызванная гипотезой буря, когда американской межпланетной станции удалось сфотографировать Фобос. Оказалось, что Фобос похож на картофелину: наибольший его размер — 25 километров, а наименьший — 20. И, что самое главное, он куда темней собственно марсианских пород. Так, может быть, Фобос — это астероид, сотни миллионов лет назад захваченный Марсом? Впрочем, темный цвет Фобоса можно было рассматривать и как довод в пользу его искусственного происхождения...
Истина ?
Не фотоснимок сыграл роль последнего слова в этой длительной дискуссии. Корень всей загадки — необъяснимое ускорение Фобоса; то был краеугольный камень всех гипотез. А что, если этот факт... неверен?
Усомниться в правильности факта дерзнула аспирантка Института теоретической астрономии АН СССР С. Н. Вашковьяк. Почему, предположила она, не вернуться к исходной точке сейчас, когда есть новый материал и о Марсе, и о движении искусственных спутников? В последние годы, например, стало известно, что Марс в полтора раза более сплюснут у полюсов, чем Земля. Что получится, если ввести эти и некоторые другие новые данные в расчет?
С. Н. Вашковьяк учла все это, и у нее получилось, что Фобос отнюдь не ускоряется!
Новый расчет стали сверять с наблюдениями. Институт теоретической астрономии АН СССР представил наблюдения Фобоса и Деймоса за 1877—1929 и 1956—1967 годы в распоряжение английского ученого профессора Г. Уилкинса. Исследователь провел расчеты, исходя из того, что Фобос движется без ускорения. И на этот раз расчеты хорошо совпали с наблюдениями.
Итак, гипотезу искусственного происхождения спутников Марса теперь можно оставить. Фобос не ускоряется, ничего «не нарушает» и никаких теорий не колеблет. Но не придет ли на смену прежней загадке новая?
Кто знает...
А. Харьковский
Красный ветер
«Мы никогда не забудем о тех величайших жертвах, которые были принесены в борьбе. Имена героев коммунистического движения, примеры мужества и верности делу рабочего класса навсегда останутся святыней для всех подлинных революционеров».
Из Отчетного доклада Генерального секретаря ЦК КПСС товарища Л. И. Брежнева XXIV съезду КПСС
История революционного движения во Вьетнаме знает много славных имен. Люди удивительной судьбы, отдавшие свою энергию, талант, жизнь борьбе за торжество марксизма-ленинизма, за освобождение своего народа, они и поныне живут в благодарной памяти потомков, вдохновляют их на новые подвиги.
Об одном из славной плеяды первых вьетнамских революционеров-коммунистов, соратнике Хо Ши Мина, товарище Ле Хонг Фонге рассказывается в нашем очерке.
Из всех посещений Ханойского музея революции мне особенно запомнилось одно. В тот раз моим спутником и гидом был ветеран вьетнамской революции товарищ Зыонг Бать Май. Мы медленно шли по прохладным, затененным залам. Вот в углу хищно притаилась гильотина, тут же фотография, запечатлевшая ее в действии.
Рядом — ржавые кандалы заключенных Пулокондора (Пулокондор — остров в 120 километрах от южной оконечности Индокитайского полуострова — мыса Камау. В годы колониального господства он служил местом ссылки и гибели тысяч революционеров. Сейчас сайгонские марионетки превратили Пулокондор в лагерь смерти для южновьетнамских патриотов) — «Острова страданий», как называли его при французах...
Я уже не раз был здесь. Но сегодня, слушая чуть хрипловатый голос товарища Мая, я по-новому, словно бы глазами очевидца вижу события, о которых рассказывает музей.
И не только события, но и тех людей, чьи молодые лица смотрят с пожелтевших фотографий под стеклом стендов. Тех, кто в 20—30-е годы создавал во Вьетнаме коммунистическую партию, боролся и побеждал, несмотря на гильотины, кандалы и тюремные решетки.
— Он был ярким, сильным человеком, — говорит мне товарищ Май. Мы стоим перед фотографией широкоплечего мужчины со спокойным взглядом и гордо посаженной головой. Ле Хонг Фонг — это «Красный ветер» в переводе на русский язык. — Посмотрели бы вы его записи в рабочих тетрадях! Не один десяток наших товарищей изучал по ним марксистскую теорию... Встреча и совместная работа с Хо Ши Мином в Кантоне, куда Фонгу пришлось бежать в 1924 году после участия в восстании рабочих Виня, а потом учеба в Коммунистическом университете трудящихся Востока в Москве, куда он поехал по рекомендации товарища Хо, выковали из него настоящего революционера... Кстати, вы знаете, что Ле Хонг Фонг был нашим самым первым летчиком? — товарищ Май улыбнулся моему удивлению...