Иллюстрации весьма точно сопровождают описание действительных событий: извержение вулкана на острове Гомера, тонкий росчерк падающей кометы, которую наблюдали спутники Колумба; бунт на корабле «Санта-Мария» и последовавшая вслед за ним расправа с недовольными; первая встреча с воинственными аборигенами. И через каждые две-три страницы следуют карты прибрежной акватории Европы, Африки, островов Карибского моря.
— Прежде чем попасть в музей,— продолжает рассказ Владимир Дмитриевич Шевелев,— книга побывала во многих руках. И как мне кажется, каждый владелец внес посильную лепту, чтобы внушить читателю мысль, что перед ним подлинная древность. Отсюда множество несуразностей в ее внешнем облике, которые сразу же бросаются в глаза. Например, на титуле книги кто-то довольно неуклюже вмонтировал текст, будто это издание отпечатано в типографии некоего Феликса Багеля в Дюссельдорфе. Между прочим, многие художники, связанные с полиграфией, когда знакомились с «Дневником» Колумба в нашем музее, так и не могли определить, отпечатана ли книга в типографии или же написана от руки...
О том, как книга попала на европейский Север, существует несколько версий. Одна из них связана с именем Александра Андреевича Баранова (1746—1819), уроженца Каргополя, предприимчивого, смекалистого купца-кочевника. Баранов заложил несколько факторий на берегах Чукотки и Камчатки, основал первый в Сибири стекольный завод. Он хорошо знал историю, географию, картографию, разбирался в химии и геологии, собственноручно делал противооспенные прививки.
Однако после нескольких лет успешной предпринимательской деятельности Баранов потерпел финансовый крах. И был вынужден согласиться на предложение Григория Шелихова («Колумба Росского», по определению Державина), который был в ту пору единовластным директором-распорядителем всех мероприятий по закреплению за Россией новооткрытых земель в Новом Свете, принять бразды правления Российско-Американской компанией.
Вполне возможно, что вымышленный «Дневник» Колумба попал к Баранову именно в Русской Америке — так называли русские поселения на берегах Америки, которые стали возникать с 1784 года после плавания Шелихова. Это тем более вероятно, что Баранову наверняка приходилось встречаться не только с отечественными промышленниками, но и с иноземными купцами и мореходами. Однако нельзя исключать и такой возможности, что книга попала к Баранову из личной библиотеки Шелихова после его смерти в 1795 году. Из исторического романа В. Григорьева «Григорий Шелихов» известно, что тот находил большое утешение в чтении жизнеописаний великих мореплавателей. Особенно нравилась ему «История адмирала Христофора Колумба», составленная сыном мореплавателя Диего и переведенная с испанского Федором Коржавиным. Можно предположить также, что часть книг из библиотеки Шелихова досталась Александру Баранову еще и потому, что они были не только деловыми партнерами, но и друзьями-соратниками, одинаково верящими в дело своей жизни. Ведь именно бла
годаря Баранову, осуществившему едва ли не все замыслы «Колумба Росского», как пишет Григорьев, сохранилась для потомства память о Шелихове.
В последние годы жизни в далеком Ново-Архангельске Александра Андреевича не оставляла мысль вернуться в Каргополь. Хозяйственная трезвость и житейский практицизм не могли заглушить в нем тоски по жене и двум детям, которые жили в Онежском озерно-лесном крае. Но умереть яа родине ему было не суждено. На родину вернулась лишь горсточка его земляков-добытчиков, которые, по всей вероятности, и доставили в Каргополь таинственный манускрипт в пожелтевшей пергаментной обложке...
— Есть веские основания предполагать, — говорит в заключение директор музея,— что книга попала в наши фонды вместе с коллекцией замечательного каргопольского краеведа и собирателя старины Капитона Колпакова в 1919 году, когда был организован музей. Собственно говоря, его собрание, которое насчитывало несколько сотен единиц хранения, и стало основой нашей экспозиции... Но почему «Дневник» Колумба так долго лежал в запаснике? Знал ли коллекционер Колпаков предысторию этой книги? Прежде чем ответить на эти вопросы, необходимо произвести тщательный анализ бумаги и красок, чтобы установить возраст книги и ее место рождения...
Одним словом, экспонат № 1268 ждет своих исследователей.
Нет сомнений, что, когда история «Дневника» будет раскрыта, появится новая информация, которая, возможно, прольет свет на то время, когда жили Шелихов и Баранов.