Буй подняли на борт спасателя и связались с командиром лодки. И, что самое главное, экипаж подлодки отделался при аварии лишь ссадинами да синяками — все были живы...
Но благополучие это было временным. Все отлично понимали, что запасы воздуха и средств регенерации на подводной лодке не безграничны и необходимо принимать экстренные меры.
«Сколько потеряно времени! — прикинул про себя Чикер. — Самолеты, катера, пересадки. Нет бы догадаться вернуться из отпуска раньше». Он был почти спокоен и немного зол. Разговаривали какие-то малознакомые офицеры, которые набились в штурманскую рубку, где и так-то было не повернуться. И хоть бы стояли молча! Так нет, у каждого из них был свой проект спасения.
Вежливо, но решительно Чикер выпроводил всех лишних из рубки. «Никольского надо вызвать, — решил он, — И Друкера, обязательно Друкера...»
— На базу радиограмму. Срочно вызвать на спасатель капитана второго ранга Никольского и инженера Друкера. Срочно!
Отыскал взглядом командира спасательного судна.
— Как на лодке? Экипаж? Средства регенерации?
Командир доложил:
— Только что оборвался кабель-трос аварийно-сигнального буя. Телефонная связь с лодкой потеряна. Водолазы ведут поиск подводной лодки.
Буй сиротливо лежал на кормовой палубе рядом с водолазным спуско-подъемным устройством. Конец кабеля в месте обрыва напоминал кисточку для клея.
В глубоководном снаряжении готовились к спуску два водолаза — снова, в который раз за последние сутки, искать лодку. Водолазы качались на своих спусковых платформах, как в люльках, и исчезали в рваных волнах. Казалось, ветер гнал водяные холмы прямо по воздуху.
Спасатель заметно водило — не помогали ни собственные якоря, ни тросы, заведенные с двух эсминцев сюда, на корму, чтобы попытаться удержать спасатель на месте. При такой болтанке и рысканье, когда водолазы дергались под водой, как марионетки от рывков, да еще при нулевой видимости и сильном течении — нет, тут найти лодку можно было только случайно, наткнувшись на нее в буквальном смысле.
— Командир! Надо передать радисту, чтобы доставили с базы четыре рейдовые бочки. — Чикер оглядел акваторию и прикинул, где лучше будет разместить тяжелое рейдовое оборудование. С бочками будет надежнее. Подав на них концы, спасатель встанет как вкопанный.
Он вернулся в рубку, принялся еще раз просматривать последний расчет запасов лодочного воздуха. Только что же тут смотреть. Теперь количество воздуха, пригодного для существования подводников, будет все время уменьшаться и уменьшаться. Действовал неумолимый закон: каждый кубометр воздуха при нормальном давлении обеспечивал возможность существования одного человека в течение трех часов. Чикер знал и количество кубометров, и численность экипажа, и сколько этих кубометров практически уже не было. Конечно, оставались еще средства регенерации. Но лодка возвращалась на базу после выполнения задания по боевой подготовке, и, значит, запасы средств регенерации тоже были почти исчерпаны...
Резко, сразу, по-южному над морем пала ночь. В рубке вспыхнуло искусственное освещение. Проверив, как действуют боевые посты, инженер снова шел за штурманский стол. Здесь, на пункте управления спасательными работами, было сосредоточено множество боевых постов, и на каждом дежурил специалист — офицер, старшина или матрос. Неслышно вращались диски магнитофонов, фиксируя все переговоры — с водолазами, командирами кораблей обеспечения, с базой. Изредка гудели зуммеры телефонов. У водолазного щита бессменно дежурил лейтенант Чертан, командир спуска водолазов, сын известного на весь Черноморский флот Чертана-старшего, одного из первых военных глубоководников. В свои годы сын успел кое в чем обогнать даже и отца, и, пожалуй, не было лучшей кандидатуры для водолазного специалиста спасательного судна.
Спасательное судно... Оно еще называлось спасателем подводных лодок. И вот оно прибыло сюда по своему прямому назначению, а впереди между тем полная неизвестность. Кто поручится, кто предскажет, чем все же закончится эта эпопея — здесь и под водой. «Спасение — в решительных и экстренных мерах». Но сейчас, после предварительного анализа истинного положения дел, эти слова показались такими изжеванными и пустыми!