Кремиковцы — большая работа, масса вопросов и проблем, требующих безотлагательных решений. Это новые люди — доменщики, сталевары, прокатчики. Это уже история, но это и сегодняшний день, работающий на будущее, и, что бы там ни говорили, без Кремиковцев нет современной Софии.
...Сто лет назад Европа создала нарезную артиллерию, для которой впервые понадобились огромные стальные отливки. Уже вовсю дымили металлургические заводы Круппа; горный инженер Павел Петрович Амосов в Златоусте занимался булатом: английский механик Несмит конструировал паровые молоты. В то далекое время, о котором историки техники говорят, что технический переворот в металлургии был закончен. Болгария находилась под игом, являясь частью огромной и отсталой Оттоманской империи. Технический прогресс шел стороной где-то за горами Стара-Планины, таял пароходными дымами за горизонтом лазурного моря, катился по чугунным рельсам далеко-далеко за виноградниками и полями, которые так любовно умеют обрабатывать болгарские крестьяне. Своего железа в стране еще не было.
Подковы для лошадей привозили из Австрии, из Германии и из Греции контрабандой. Замки, засовы, гвозди и скобы тоже были привозные. И цепи для собак, что покупали богатые селяне, были не из болгарского железа.
Не при царе Горохе, не в незапамятные времена, а уже в XX веке, накануне второй мировой войны, в европейской стране Болгарии на душу населения приходилось своего железа по полкило. По пятьсот граммов, если разделить на всех поровну, и на столетних долгожителей, и на месячных младенцев.
В витринах музеев можно увидеть примитивные домницы болгарских умельцев — «маданы» и «самбковы». Их назвали так по имени городов Мадан и Самоков, где их строили. При всем уважении к создавшим их умельцам ясно, что ни с крупповской, ни с обуховской сталью Болгария конкурировать не могла.
История болгарской металлургии — это история новой Болгарии.
Земля у подножия Балканских гор считалась малоплодородной, не баловала крестьянина и не удивляла взор проезжего диковинами. По цвету она красновата от железистых примесей. И еще говорят — от крови.
В предгорьях Кремиковцев в зелени хвойного леса стоит монастырь, близ монастыря — могила одного из последних четников Христо Ботева и могилы партизан из бригады «Чавдар», действовавших в этом районе в годы войны. Теперь говорят, что предгориям Стара-Планины суждено быть передним краем сражений. Такова судьба. 14 марта 1960 года здесь заложили первые здания комбината.
О комбинате мне рассказывал секретарь парткома завода Бронислав Даскалов.
Бронислав называет себя патриотом черной металлургии. Он считает, что сила нации, ее сегодняшний день и ее будущее встает в сполохах металлургических электропечей, рождается в грохоте и в пневматическом шипении не где-нибудь, а на металлургических комбинатах, и какое будет будущее Болгарии, определяется здесь, в Кремиковцах.
— Кроме металла, мы выплавляем новые человеческие характеры. Очень громко сказано, согласен, но ведь это верно.
— Верно, — соглашаюсь я и задаю обязательный вопрос: — Бронислав, как бы вы описали болгарский национальный характер? Какие черты, по-вашему, самые характерные для современного болгарина?
Этот вопрос показался ему неожиданным. Но отвечать слишком общо ему не хотелось, а для себя он никогда не формулировал, что же представляет собой болгарский национальный характер.
— По-моему, это упорство, — сказал он, подумав. — Пожалуй, именно упорство. Упорство в достижении поставленной цели — характернейшая черта.
...Мне рассказывали о первом дне Кремиковского комбината, о том, как в марте шестидесятого года на мокрое поле, на рыжее, выцветшее жнивье недалеко от деревни Кремиковцы выехал экскаватор «Красный металлист» № 754, и деревенские жители, привлеченные гулом двигателя, вышли поглядеть, что будет.
Экскаватор начал вгрызаться в землю, набрал полный ковш, скинул его в кузов грузовика. Грунт был мокрый и тяжелый. Грузовик лязгнул железным кузовом и резко взял с места. Надо было экономить время.
В комбинатских летописях значится, что день был серый, ничем не примечательный, и эта обыденность рождала в душах собравшихся крестьян некую неуверенность. Неужели на этом месте построят огромный комбинат? И будут плавить сталь? Неужели произойдет чудо?
Для того, кто не видел этого мокрого поля и экскаватора, прорывающего первую траншею, кто не видел никогда металлургических комбинатов, как они строятся и как становятся частью живой жизни, Кремиковцы — чудо.