Итак, захватив конфеты и аэрофло-товский настенный календарь, я пошел поздравлять семью бак Биня. В прихожей и комнате пахло порохом от сотен петард, взорвавшихся накануне ночью по случаю наступления Нового года. Пол был усыпан бумажной шелухой от этих петард и розовыми лепестками уже начавших осыпаться веток цветущего персикового дерева. Такие ветки торчали из бронзовых и фаянсовых ваз, а посреди комнаты стояла кадка с карликовым мандариновым деревом, густо увешанным ярко-оранжевыми, тоже карликовыми плодами. Все это — атрибуты новогоднего праздника. Кроме петард: с их помощью любят выражать восторг по любому поводу — свадьбы, юбилея, завершения стройки...
В комнате были еще гости, которые пришли раньше меня и уже лакомились засахаренными овощами, цукатами. Прежде всего меня подвели представиться старику, сидевшему у торца низкого стола, как и все, на маленькой скамейке. К нему обращались с особой учтивостью — на «ку», что означало «старец». То был отец хозяйки, приехавший из деревни, которая давно вошла в состав Большого Ханоя. Обычно на праздник вьетнамцы стараются вырваться в свою родную деревню, к очагу предков. На сей раз, наоборот, старик посетил молодых: благо дорога не дальняя, да и зять — достаточно важный государственный работник.
Старший в семье пользуется абсолютным авторитетом. В сознании вьетнамца социальный статус человека напрямую связан с его возрастом. Уважение к предыдущим поколениям — главная и фактически единственная религия. Древний культ предков не вытравлен поздними влияниями. Буддизм, католическое христианство смогли стать лишь его внешней, тонкой, прозрачной оболочкой. Люди за шестьдесят, особенно в деревне, автоматически переходят в категорию старцев, наделенную особыми, в законах не записанными, но реальными полномочиями. Поэтому никому, даже представительницам прекрасного пола, не приходит в голову занижать или стыдливо умалчивать свой возраст.
Хозяйку звали Бать Тует — довольно распространенным, но и весьма странным для Вьетнама именем, которое переводится как «бело-снежка». Правда, с возрастом на голове у нее появилось много седых волос, но с именем-то этим она жила всю жизнь. Скорее всего дело тут в традиции давать девочкам необычные и красивые имена. Отсюда и Нгок Лан («жемчужная орхидея»), и имя ее старшей сестры — Ким Кук («золотая хризантема»), ну а «белоснежка» в тропиках — экзотичнее некуда.
Во Вьетнаме, как и у других народов, хранительница семейного очага — жена. Бывая в гостях у своих друзей и коллег, я не переставал удивляться мягкости и такту их супруг и дочерей, способных в нужный момент оказываться незаметными. Создавалось впечатление их полной безропотности, потакания мужчинам во всем. Так же вела себя и Бать Тует: не устраняясь от разговора, но и не оставляя хлопот по хозяйству, она, оставаясь всегда на втором плане, как раз и создавала ту атмосферу спокойствия и уверенности, которая располагала к непринужденному общению. Правда, Бинь шутя шепнул мне, что именно она в семье — «теневой генерал».
Современный уклад жизни стремится ослабить семейные узы, но здешней их прочности все равно позавидуешь. Бинь рассказал, что лет через пять после женитьбы он был направлен на работу секретарем уездного парткома в далекую и труднодоступную часть провинции Лайтяу, что у стыка границ Вьетнама, Китая и Лаоса. Такой категории служащих, как и военным, не принято брать с собой семьи: не прокормить на государственный паек. И это не считалось необычным. Шесть лет встречались только во время праздников или командировок. Бать Тует тянула семью.
Хотя народная память хранит имена женщин-генералов — героинь национально-освободительных восстаний древности и средневековья, домострой во вьетнамской семье все же существовал. В своде неписаных законов, по которым жили члены деревенской общины, решающая роль принадлежала мужчинам, в том числе и в вопросах развода. Но традиция защищает брачные узы, даже главе семьи расторгнуть брак было непросто. Общественное мнение требовало веских причин. Есть в этом списке из нескольких пунктов и такие общепонятные обстоятельства, как супружеская неверность, воровство и другие провинности жены, но стоят они на втором плане. Главное же — отсутствие детей, а за этим первым доводом следует «непочтительное отношение к родителям мужа».