В ярмарочных шумах вы где-нибудь различите еще один пронзительный звук — голос певца народных сказаний, знаменитых «абесе» Северо-Востока — эпических поэм, где каждая строка начинается с очередной буквы алфавита. Сейчас мало пишут новых абесе, но еще не забыты прежние — о великом Конселейро, поднявшем сертан в начале века против проклятой частной собственности; о кангасейро Лампионе — местном Робин Гуде; о капитане Виргулио и его жене, красивой Марии — мстителях, грозе богачей и чиновников; и о крестьянских лигах, о том, как защищали они бедняков от произвола помещиков. Подыгрывая себе на шестиструнной гитаре, певцы скороговоркой выводят вереницы строф; их треуголки наполеоновского образца, расшитые звездами из фольги (когда-то обычный головной убор сертана), раскачиваются в такт.
Нельзя забыть и о другом обязательном персонаже ярмарки на Северо-Востоке — народном поэте. У него такой же прилавок, как у продавца картошки, и он так же ретиво, но не за дешевизну, рекламирует свой товар — кустарные издания своих стихов, — едва ли не единственные книги, доступные по цене скромному жителю сертана. Поэт вслух читает стихи. И пусть слушателей у него больше, чем покупателей, люди все-таки несут с ярмарки не одни глиняные миски и овощи, несут и печатное слово, которое займет место в убогой мазанке. О чем эти книги? О любви, конечно, а также и о стройках, о новых дорогах — поэты тяготеют к социальному оптимизму, иного полиция не потерпит.
И наконец, «вакежада». На воле в сертане эта ловля начинается с преследования коровы по следам, затем переходит в бешеную скачку среди колючих кустов, для чего и нужна кожаная одежда. Наконец пастух — «вакейро» догнал корову, хватает ее за поднятый хвост и сильным рывком валит на землю, чтобы, мигом слетев с коня, скрутить ее по рогам и ногам. Поскольку вакейро приходится действовать не в открытой прерии или пампе, он не может применить ни лассо, ни болас.
Вокруг участка, огороженного досками, не протолкнешься среди ценителей, знающих толк в бычках, в конях и наездниках. В загоне теснятся рогатые артисты, они и не ведают, как им повезло, что родились они не в Испании и не в Мексике. Их выпускают по одному через дощатый коридор к выходу, где, припав на гривы лошадей, ждут два очередных участника состязаний. Перед публикой выступают обычно парой. Помощник нужен, чтобы не дать бычку оторваться от преследователя и в то же время не позволить ему остановиться: свалить тяжелое животное рывком за хвост можно только на быстром бегу. Однако и с помощником это удается далеко не каждому.
Вакежада стала любимым развлечением помещичьих детей. Их легко отличить по щеголеватой одежде и доброму коню, да и в паре они обычно берут себе главную роль, прихватив с отцовской фазенды опытного вакейро в помощники. И вот такой рослый молодец несется рядом с бычком, намотав на руку хвост, дергает его и тянет, а тот только прибавляет ходу. Как грустно, должно быть, глядеть на него профессионалу, у которого совсем невидные бицепсы и плохо кормленная лошаденка, но который свалит вам в два счета не только поджарого зебу, но и могучую голландскую корову.
Впрочем, на лице вы ни у кого не прочитаете подобных мыслей и никогда не услышите насмешки: хорошими манерами сертан поспорит со средневековым испанским двором. Да и какими качествами обделен сертан — артистизмом, благородством, силой характера? На его каменистой почве вырастают прекрасные плоды и замечательные люди. Но слишком часто они вынуждены искать долю вдали от родных мест.
В поисках работы
Всегдашняя готовность отправиться за тридевять земель у бразильцев в крови. Недаром ведь они потомки людей, преодолевших когда-то, волей или неволей, океан и немалые расстояния по суше.
Ежегодно три с половиной миллиона бразильцев перебираются из деревни в город. Одни, как Патрисио, на время, другие навсегда. Основной поток мигрантов рождается на Северо-Востоке и направлен в промышленные центры юга. Например, в Сан-Паулу, самом, по данным ООН, быстрорастущем городе мира, каждый день появляется тысяча новых жителей. Семьсот — это беженцы из деревни. Их можно увидеть повсюду и в Рио-де-Жанейро. Они зачастую неграмотны. Их умение выращивать маниоку, собирать хлопок и предсказывать засуху здесь никому не нужно. Они берутся за любую работу, перебиваются поденщиной, сколачивая себе лачуги в непригодных для жизни местах из непригодных материалов.