— Мираж... — совершенно спокойно, заметив мое удивление, сказал шофер.
Добравшись до точки, обозначенной колышком, мы пересели в трактор, дальше мог быть вязкий грунт.
— Сначала попытаемся перетащить вышку на самую дальнюю точку, которую наметили геологи, — пояснил мне Кушербай, — если не удастся, придется остановиться на ближней.
На горизонте плавали островки с неясными контурами. «Ну на сей раз море», — решил я. Но это опять был мираж. Оставленная нами машина, казавшаяся издали маленькой коробочкой, тоже плавала в воздухе.
Через некоторое время грунт под гусеницами трактора стал пружинить и колыхаться.
— Здесь вышка не пройдет, — сказал Кушербай, — внизу под твердой коркой трясина. Придется монтировать на месте.
Несколько раз мы вылезали из кабины, забивали лом в грунт. Сначала лом шел с напряжением, потом проваливался... Немного погодя стали проваливаться, увязать и гусеницы. Можно было подумать, что сор заманил нас миражем, похожим на море, а теперь старался поглотить в трясине.
Мы вернулись к оставленной машине. Еще раз внимательно осмотрели колышек на точке. Кушербай шариковой ручкой сделал на нем надписи, проставил номера. Пошутил:
— Ударит нефть, надпись исторической окажется...
Вернувшись в бригаду, он связался по рации с базой, доложил, куда можно перетащить вышку, получил утвердительный ответ. Поговорив еще немного с главным инженером о делах, стал спешно прощаться.
— Мне нужно дальше, — сказал он. — Здесь пойдет как на параде...
Вскоре после завтрака монтажники заняли свои места. Сели в кабины тракторов водители, люди стали по сторонам и сзади вышки. Впереди — бригадир Алексей Иванович Злобин. Он вставил в мундштук сигарету и закурил. Махнул рукой. Тракторы разом взяли, вышка тронулась. Впереди широким шагом шел Злобин, за ним три машины, «впряженные» цугом, тащили вышку. А два трактора ехали по сторонам на всякий случай, чтобы при необходимости поддерживать вышку за оттяжки. Еще по сторонам и сзади шагало по человеку. В сопровождении своего «эскорта» вышка быстро двигалась по ровной, как лист бумаги, ярко-серой поверхности сора. Сор снова играл миражами. Рокот моторов тонул, исчезал в безбрежном, струящемся пространстве, под ногами хрустели слежавшиеся ил и песок. Расстояние в два километра было пройдено за полчаса. Каждые сто последующих метров на соре ничем не отличались от ста предыдущих, метры и минуты слились воедино. Когда я с фотоаппаратом в руках догнал вышку, остановившуюся возле колышка, в руке бригадира по-прежнему был длинный мундштук с догорающей сигаретой. И казалось, будто передвижение шестидесятитонной громады длилось всего несколько минут...
Андрей Фролов, наш спец. корр.
Львиное нагорье
«Всякий раз, когда у нас умирает старик, в нем гибнет целая библиотека», — сказал как-то африканский ученый Хамапте Ба. Познания историков Африки основываются на устных рассказах старейшин.
Первые письменные достоверные источники по истории Сьерра-Леоне относятся к четырнадцатому веку. Если верить им, большой полуостров, на северо-западе которого в настоящее время находится Фритаун, первоначально населяли племена шербро и кран. Высказывались предположения, что группа народов буллом достигла побережья Сьерра-Леоне морским путем, но пока что эти гипотезы не получили подтверждения.
Во время великих переселений африканских народов по материку большую часть полуострова постепенно заняли темне, которых вытеснили с их исконных мест жительства на плоскогорье Фута-Джалон сусу и дьялонке. Вместе с темне пришло и маленькое племя лимба.
Когда на полуостров Сьерра-Леоне ступили европейцы, ни там, ни на прилегающей материковой части не было государств. Между племенами шли постоянные стычки.
Первыми добрались сюда португальцы, потом англичане.
С начала семнадцатого века португальские, английские, голландские и французские корабли сновали в устье реки Сьерра-Леоне. Из года в год они вывозили людей и продавали в Вест-Индии, Бразилии и Северной Америке.
В конце XVIII века работорговое судно по пути в Америку потерпело кораблекрушение у берегов Англии. Несколько сот африканцев оказались в Ливерпуле. По законам Великобритании эти люди не могли быть рабами на ее земле, и они объявлены были свободными, а значит, никто и не заботился об их пропитании. Эти люди были совсем недавно угнаны из деревушек в глубине африканских лесов, и в чужой, холодной Европе их ждала только голодная смерть.