В последний раз проверяются стальные тросы. На стокгольмской набережной, как и три с лишним столетия назад, полно народу. Клазон отдает приказ начать откачивать воду из понтонов.
Время тянется удивительно медленно, все взоры обращены на понтоны.
Прошло уже 3 часа, подъемная сила понтона достигла 300 тонн, теперь мы ясно видим, что они несколько приподнялись над водой. Двадцатитрехлетний водолаз Свен Ниберг получает приказ опуститься вниз и вести наблюдения. Вот он уже исчез под водой.
Спустя некоторое время его голос раздается из репродуктора:
— Отчетливо вижу: судно поднялось сантиметров на 30—40!
Вздох облегчения прошел по рядам собравшихся. Клазон улыбается, а Андерс Францен прямо-таки сияет.
— Теперь все будет в порядке! — обращается ко мне один из рабочих.
Он объясняет нам, что понтоны работали медленно потому, что специалисты опасались, как бы глина, в которую осела «Ваза», не разломила корабль пополам в тот момент, когда его начнут вытаскивать. Теперь эта опасность явно миновала.
Под вечер «Ваза» была поднята на 4 метра. Спрашиваю Клазона: «Что же будет дальше?»
— Теперь начнется кропотливая работа. Судно будем поднимать каждый день на 4 метра, а потом его подтянут к тому месту, где его будут вытаскивать на берег. Это займет дней 10—14.
— А потом? — спросил я.
— А потом «Ваза» останется под водой еще на целый год.
За это время ее освободят от грязи, глины, rpv.43. Одновременно начнется строительство большого музея не забывайте, длина судна 50 метров! Годика через два-три вы можете снова приехать в Стокгольм, чтобы осмотреть это историческое сокровище, уже выставленное в музее.
Руди Вэтцель Перевод Л. Ласкиной
Днепр электрический
Наша первая встреча с Днепром произошла у Днепрогэса. Еще издали мы услышали глухой шум переливающейся через плотину воды. Гроздья ламп, освещавшие плотину, бросали мерцающие огни на поверхность реки, и казалось, будто течет не вода, а электрический свет.
Это первое впечатление надолго осталось в памяти. И когда мы ехали потом вдоль берега Днепра, он представлялся нам вот таким электрическим.
Покорение прославленной, могучей реки приняло в наши дни невиданный размах. В 1955 году в один ряд с Днепрогэсом встала Каховская гидроэлектростанция; заканчивается строительство Кременчугской, сооружаются Днепродзержинская и Киевская, проектируется Каневская. Эти электростанции непрерывного Днепровского каскада словно звенья одной гигантской цепи, которая связывает экономику Украины с замечательным источником энергии — Днепром.
Наш путь лежал к Кременчугской ГЭС — основному узлу Днепровского каскада. В 12 километрах от Кременчуга лежит поселок имени Хрущева — город строителей и энергетиков Кременчугской станции. Это типичный социалистический город, похожий на Ангарск, Новую Каховку, Темир-Тау и другие новостройки: светлые просторные здания, пышная зелень, широкие асфальтированные улицы.
Подъехав к набережной, мы увидели Кременчугское море.
Дул сильный ветер, по морю ходили крутые волны. Они поднимали острые форштевни теплоходов, с грохотом бились в широкие борты самоходных барж. Море как море. И все-таки оно было необыкновенным.
Кременчугское море площадью в 252 тысячи гектаров — самое крупное на Днепре водохранилище, самый емкий его резервуар.
Сток Днепра крайне неравномерен: во время весенних паводков более двух третей годового стока реки уходит в море, а в летние месяцы расход воды резко снижается. Кременчугское море регулирует сток Днепра, обеспечивает равномерный расход воды на протяжении всего года. Благодаря ему годовая выработка электростанций, лежащих ниже по Днепру, увеличится без каких-либо дополнительных затрат на один миллиард киловатт-часов. Один лишь Днепрогэс сможет повысить свою мощность за счет установки дополнительных агрегатов на 500—750 тысяч киловатт.
Мы всматривались в расходившиеся волны, и в шуме их нам слышался трепет колосьев на неоглядных плодородных нивах, шелест стеблей на новых кукурузных полях, голоса десятков фабрик и заводов, которые возьмут здесь энергию.
Сама ГЭС тоже не похожа на обычную гидростанцию. Здесь не увидишь машинного зала — все агрегаты монтируются прямо в теле водосливной плотины.
Творчество, непрерывные поиски наиболее рациональных, дешевых способов строительства — вот что отличает эту ударную комсомольскую ГЭС. Не случайно все строительные работы на станции были закончены на два года раньше срока! Вот характерный пример.