Мы приближались к берегам штата Вашингтон, и мало кто в этом процветающем штате знал, что когда-то здесь жили русские. Они были первыми европейцами в этом краю и пришли сюда задолго до того, как за эти земли разгорелся жаркий спор англичан и американцев. Правда, русские были пленниками индейцев. Американские индейцы, вопреки легендам, вовсе не были одинаково жестокими и кровожадными, о чем свидетельствует одна история...
Но начну издалека.
Александр Баранов — правитель российских колоний в Америке, был в самом центре мировых событий. Поселения россиян видели английских, испанских, американских, французских мореплавателей. Просвещенность Баранова и его окружения не вызывает сомнений. Свежие газеты из Филадельфии и Бостона, живые рассказы капитанов об обстановке в мире опережали любые инструкции из Петербурга. Прекрасно зная о плаваниях английских и испанских мореплавателей, Баранов понимал, что русские владения в Америке будут обречены, если не завести на здешних землях хлебопашества. Надеяться на поставки хлеба из России на судах кругосветных плаваний было рискованно. Случись война или просто авария на судне — колонисты погибли бы. Потому и появилось в Калифорнии в 1812 году российское поселение в Новом Свете — форт Росс...
История его основания широко известна. Мне же хочется рассказать о первой попытке россиян «самим собой сделать опыт в промысле бобров» и завести поселение на Западном побережье Америки. Это случилось за два года до основания форта Росс, в Новом Альбионе — территории к северу от устья реки Колумбия, в нынешнем штате Вашингтон.
История эта не афишируется, хотя и не раз публиковалась. Все-таки это первое, без поводырей-американцев, плавание в Новый Альбион — и так бездарно завершившееся на камнях всем известного острова Дестракшн! Этим оно и любопытно.
Итак, русские в Сиэтле... Как-то трудно соотнести современный Сиэтл с событиями далекого прошлого. Во-первых, в начале XIX века не было Сиэтла. А во-вторых, место, где побывали русские, сегодня — район индейских резерваций и национальных парков. А это значит, что скорее всего никаких следов от россиян здесь не осталось. Горы между заливом Пьюджет Саут и Тихим океаном густо поросли лесом. Здесь бурные короткие речки несутся к берегу океана, усеянному мелкими островками и рифами. И все же если какой-нибудь чудак рискнет понырять с аквалангом у рифов, что между устьем речки Хо и островком Дестракшн, он может найти останки русской шхуны «Св.Николай», разбившейся здесь 1 ноября 1808 года. Четырнадцать русских и семь алеутов с опаской вышли тогда на неведомый берег...
Ютрамаки, вождь племени мака, сразу приметил знакомое двухмачтовое судно. Отсюда, прямо от вигвамов селения, стоявшего на мысе Флаттери, хорошо просматривались пролив и остров Ванкувер. Здесь часто промышляли русские с алеутами, занимались торговлей английские и американские шкиперы. «Неплохо бы захватить десяток белобородых для хорошего обмена с чинуками и другими племенами на нижней Колумбии». Ютрамаки поманил к себе опытного и хитрого Литлюлюка и приказал следить за берегом, что простирался на юг до земель соседнего племени куиналт.
Шкипер русского судна Николай Бу-лыгин был подавлен и растерян. Всего лишь два месяца назад он успешно промышлял здесь с алеутами, командуя большим кораблем «Кадьяк», недавно купленным у бостонского шкипера. В этот раз назначили его командовать «Св.Николаем». Управлять же «Кадьяком» Баранов поручил своему помощнику Ивану Кускову. Дело замышлялось невиданное: экипажам двух судов предписывалось осмотреть берег к северу от великой реки Колумбии и подыскать место для постоянного поселения. Алеутов с их байдарами не брали. Для торга с индейцами на «Св.Николае» шел суперкарго Тимофей Тараканов с набором товаров и подарков — с индейцами надо было завязывать дружеские связи... И вот теперь, на берегу, штурман Булыгин уступил командование отрядом опытному в таких делах Тараканову. К тому же в отряде были женщины, в их числе и жена Булыгина — Анна. Негоже отрядом командовать человеку, когда рядом с ним его жена. Булыгин развернул карту перед новым командиром.
— Надо пробиваться на юг, а потом по реке Куйте подняться вверх и перейти к притокам Колумбии. Там и народы мирные, и «Кадьяк» наш встретим.
Тараканов поддержал своего бывшего командира, и отряд, отбиваясь от наседавших индейцев, двинулся на юг...
Старый Литлюлюк с двумя молодыми помощниками неотступно следовал за чужеземцами. Он знал, что Ютрамаки готовит русским ловушку в устье самой большой реки на этом побережье — Куйте. «Едва ли белые люди одолеют реку без каяков»,— мудро решил проводник и не ошибся. Русские безуспешно просили местных индейцев дать им лодки для переправы. Переговоры кончались обменом «любезностями»: индейцы забрасывали пришельцев камнями и стрелами, русские отвечали редкими выстрелами. Стычки заканчивались мирно, если не считать ран от копий и ушибов. Продвигаясь вверх по реке, русские все же попали в ловушку, и на переправе индейцы захватили первых пленных. Среди четырех несчастных оказалась и жена штурмана Анна Булыгина. Литлюлюк еще долго следил за продвижением людей, видел, как хоронили русские погибшего от ран товарища. Когда они стали рубить бревна для избы, следопыты повернули назад в низовья реки к своим соплеменникам.