Хотя доктрина о «чистоте крови» способствовала упрочению государственного единства испанцев, в итоге она сыграла с ними злую шутку. Отлучение «новых христиан» от их привычных профессий нанесло гигантский ущерб экономике страны. «Старые христиане» были по большей части землепашцами, скотоводами или благородными бездельниками, «помешанными» на генеалогии. Заменить ремесленников, администраторов и писцов из евреев было поначалу просто некем. За четыре столетия, что действовали законы о «чистоте крови», пришли в упадок многие отрасли, потому что «чистокровные» боялись уронить себя, занимаясь традиционно еврейскими делами: коммерцией, ювелирным промысом. Просто чудо, что ювелиры в Толедо не перевелись.
Идешь по улице — из открытых дверей слышен стук молоточков. Значит, мастерская или сувенирная лавка. Можно, не стесняясь, зайти, посмотреть, как делают толедский дамаскинадо. Стальная болванка крепится мастикой к специальному станку. Тоненьким долотом на поверхности выбивается рисунок. В получившиеся царапины-желобки загоняют золотую или серебряную нить. На черной поверхности появляются узоры, птицы, цветы, виды Толедо. Так изготавливают декоративные блюда и блюдца, броши, серьги, подвески.
Изначально восточная техника дамаскинадо употреблялась исключительно для украшения холодного оружия (дамасская сталь до сих пор известна всем). Рукоятки и лезвия конкистадорских мечей сплошь отмечены фирменной вязью толедских мастеров. Традиция производства клинков, как утверждают местные оружейники, уже сформировалась, когда в 192 году тут осели римляне. А в 1761 году Карл III основал Королевскую оружейную фабрику, которая стала официальным поставщиком холодного оружия армии. Ее закрыли в 80-х годах ХХ века — с тех пор как офицеры перестали носить шпаги (конец XIX века), она превратилась в убыточное предприятие. Но и сегодня небольшие частные заводики продолжают ковать знаменитые клинки. Кроме коллекционеров и любителей экзотического декора, их покупает Голливуд.
«Это меч Конана-варвара, это — Александра Великого из фильма «Александр», это оружие из «Гладиатора»… К нам обращаются не только потому, что наши клинки качественные — в конце концов, в кино этого не видно. Только мы знаем, какие должны быть узоры, гравюры, форма рукояти для той или иной эпохи». Директор одной из трех частных оружейных фабрик Толедо проводит нас по нескольким цехам. В одном куют, в другом закаливают, в третьем собирают готовую шпагу, а четвертый цех — вообще... японский. «Он существует с тех пор, как в Японии вышел закон, запрещающий серийное производство оружия». То-то я все удивлялась, что в сувенирных лавках на каждом шагу рядом с рыцарскими латами и веерами европейских шпаг продают самурайские доспехи и мечи. Оказывается, японцы приезжают за своим традиционным оружием в Толедо.
«Пыльный вихрь»
Тем временем процессия с дароносицей, сделав положенный круг, возвращается в собор. Расталкивая герольдов, кавалеров, девочек в белом и дам в мантильях, мы протискиваемся к мосарабскому «звену». Мы же помним, что надо сфотографировать их придел в кафедральном соборе, а значит, необходимо найти председателя мосарабской общины, у которого ключ. Нам поможет Клара.
Седовласый «предводитель» мосарабов сеньор Миранда похож на маркиза: длиннополый темносиний плащ ему весьма к лицу. Объясняем, что мы из России, хотим, мол, написать о вашей общине. При слове «Россия» он оживляется и говорит: «Много спасибо, русски — хорошо». Этим словарный запас, правда, исчерпан. Дальше — по-испански: «Я бывал в России , хорошо знаю Ленинградскую и Новгородскую области…» — «Почему именно их?» Сеньор Миранда замялся: «Вообще-то я давно в отставке…»
Полковник Миранда неохотно вспоминал об обстоятельствах своего визита в Россию. Дело было в 1942-м, шла война. Генералиссимус Франко, объявив, что сочувствует «крестовому походу против коммунизма», разрешил нескольким тысячам добровольцев отправиться на Восточный фронт. 250-я дивизия вермахта, больше известная как «Голубая дивизия», особенных боевых успехов не достигла, но Новгород занять успела. Из похода волонтеры, видимо, памятуя о том, что они наследники крестоносцев, прихватили сбитый при бомбежке купольный крест Софийского собора...
В 2004 году стараниями нескольких толедских граждан — родственников испанских солдат, захороненных на Новгородчине — крест был возвращен в Россию. Полковник повеселел: «Уже почти решен вопрос о том, чтобы Великий Новгород и Толедо стали городами-побратимами. Предложение об этом внесла наша Ассоциация пропавших бойцов «Голубой дивизии», члены которой, братья Гарридо Полонио, обнаружили крест. Он 60 лет хранился в часовне военно-инженерного училища под Мадридом и почитался курсантами как священная реликвия». Самое трогательное в этой истории то, что новгородцы изготовили точную копию креста и передали ее в училище, чтобы кадеты не скучали по реликвии…
В эту историю легко поверить, глядя на то, как кадеты другого местного училища эскортируют во время процессии дароносицу. Парадная форма, чеканный шаг, ружье «на плечо», напряженные от ответственности и очень торжественные лица… Только лучшие удостаиваются чести участвовать в процессии. Так что вряд ли кадету Франсиско Франко когда-либо приходилось это делать. Он не отличался блестящими успехами и из 312 человек 1910 года выпуска Толедской пехотной академии оказался 251-м по успеваемости. Зато через 26 лет Франко вернулся в альма-матер не только генералом, но и ее освободителем.
Современный вид королевского дворца-крепости Алькасар — плод многовековых доделок и переделок. Все четыре его фасада выполнены в разных архитектурных стилях
Алькасар-герой
Строгий и величественный крепостной замок в Толедо долго служил резиденцией правителям всех марок — от римских проконсулов до императора Карла V. Потом в нем были то тюрьма, то приют и, наконец, с середины XIX века военное училище. В ХХ веке его выпускник Франко сделал Алькасар легендой испанской гражданской войны и символом победы своих сторонников.
Как известно, 17 июля 1936 года группа армейских офицеров подняла против республиканского правительства мятеж, переросший в гражданскую войну. Успех предприятия в первую кампанию зависел от быстрого захвата Мадрида, куда и направлялись в июле 1936-го войска под командованием Франко. Из местечка Талавера он отрядил одну колонну в направлении Толедо. Город не имел никакого стратегического значения, и товарищи генерала по заговору были решительно против, но будущий диктатор знал, что делает.
В толедском Алькасаре выдерживали осаду республиканцев около 2000 человек. Республиканцы всячески пытались сломить сопротивление осажденного гарнизона под командованием полковника Хосе Москардо. 23 июля они сообщили полковнику, что его сын Луис у них в плену и будет расстрелян, если Москардо не сложит оружие в ближайшие 10 минут.
«Можете не тратить время. Алькасар не сдастся», — был ответ полковника. А юноше он передал: «Уповай на Бога, сын мой, и умри как патриот!»
Через 20 дней Франко фотографировался на развалинах взятой крепости. Осада в общей сложности длилась 70 дней: с 22 июля по 28 сентября 1936 года. Луиса Москардо действительно расстреляли, но месяцем позже и по другому поводу. Тем не менее он стал первым «официальным» мучеником франкистской пропаганды. Алькасар был полностью восстановлен после войны, в настоящее время в нем размещены Музей Вооруженных сил Испании и библиотека.
Франко очень правильно выбрал место. Идеалы его сторонников лучше всего воплощал Толедо — город былой имперской славы, к которой так хотели вернуться многие испанцы после трагедии 1898 года. В тот год война Испании с США за Кубу закончилась полным разгромом первой. Испания потеряла последние колонии: Кубу, Пуэрто-Рико и Филиппины . Катастрофа 1898 года стала страшным ударом по национальной гордости. «Что такое Испания? — вопрошал тогда писатель и философ Ортега-и-Гассет. — Это пыльный вихрь на дороге Истории после того, как по ней галопом промчался великий народ». На самом деле великий народ вступил на этот трагический путь задолго до 1898-го. И произошло это в Толедо.