Так оно и есть: рыбаки скинули майки, оставшись в шортах, натянули маски, один даже взял в руки железный трезубец, и стали переваливаться через борт в воду. На прощанье голубоглазый знакомец, растопырив руки и ноги, удивил меня, изобразив некое чудовище. Когда же он постучал себя по маске, сделав рукой нечто напоминающее клюв, я догадался: ребята отправились ловить осьминогов. На радушное предложение пойти с ними я вежливо отказался. Дело в том, что, изучая «Лоцию Ионического моря», я уже несколько ознакомился с малоприятными подводными обитателями. Даже сделал в блокноте такую запись: «Из опасных морских животных в Средиземном море водятся мурены (морские зубастые угри), осьминоги и длиннокрылые акулы.
Мурены обитают, в основном, в прибрежных водах, обычно скрываясь в расщелинах подводных скал. Они нападают на людей, не только плавающих в воде, но даже находящихся в небольших шлюпках…
Осьминоги здесь не достигают больших размеров: слюна некоторых видов осьминогов ядовита, поэтому укусы их вызывают головокружение, лихорадку. Опухоль и боль в местах укуса не проходят в течение нескольких дней, а иногда и недель. Большинство видов осьминогов живет на глубине 100 метров, а иные виды – вблизи берегов у поверхности воды».
Честно говоря, мне совсем не улыбалось пребывать в лихорадке неделю или две, учитывая тем более довольно суровые условия нашего плавания. И вот сейчас, покачиваясь на борту греческой фелюги, я представлял, как рыбаки выискивают осьминогов в подводных пещерах. На ум приходила и Гомерова фантастическая многорукая Сцилла (это тоже осьминог), и встреча с огромным осьминогом у Мелвилла в «Моби Дик.», ж схватка героя Гюго из «Тружеников моря» с осьминогом-убийцей в подводной пещере.
Конечно же, я слышал много легенд о морских чудовищах, которые весьма часто напоминали кальмаров или осьминогов, но пищу для их возникновения все же давала сама жизнь.
Еще Плиний Старший сообщал, как один осьминог стал бичом испанских рыбаков и они натравили хищных собак, однако победителем в этой схватке вышел осьминог. На один из пляжей Новой Зеландии волны выбросили кальмара длиной 17 метров, из которых 10,5 метра приходилось на щупальцы. А на больших глубинах обитают чудовища еще крупнее, которые атакуют любого противника. Обхватив жертву длинными щупальцами, они подтягивают ее к себе и рвут на части острыми челюстями, похожими на клюв попугая. Кальмар решается даже на схватку с одним из самых крупных животных на земле – кашалотом. Если присоски кальмара длиной 15 метров оставляют круглый зубчатый след диаметром 10 сантиметров, то у убитых кашалотов находили подобные отметины шириной около полуметра – видимо, тут потрудился кальмарище длиной не менее 60 метров.
Глядя в прозрачную прибрежную воду, я видел смутные тени ныряльщиков и представлял, как они осторожно скользят у скал, опасаясь острых зубов мурен, шарят руками в расщелинах, ожидая, когда оттуда выглянет осторожный отшельник и его скользкие щупальцы обовьют руку. Тогда его прокалывают трезубцем, запихивают в мешок.
И вот рыбаки один за другим стали подплывать к лодке и выбрасывать свою добычу на палубу. На первый взгляд этот достойный представитель головоногих действительно состоит из головы с острым, крепким, как у попугая, клювом и почти человеческими, несколько сонными глазами, а также с восемью пупырчатыми щупальцами, но в то же время в этом сизом мешке имеется полный набор внутренних органов. Словом, это, хоть и неприглядное, существо имеет полное право на сочувствие.
Поэтому когда мы подошли к берегу и рыбаки стали готовить осьминогов для продажи, меня чуть не хватил удар. Но опишу все по порядку. Вначале они кинули бедных хищников в круглую каменную лунку около мола. Затем стали хватать их за щупальца и вырывать внутренности – и дальше, о, ужас, бить о бетонные плиты. Они шваркали бедных головоногих так, словно это были мокрые тряпки. А звук был таким, будто прачки на пруду бьют вальками по мокрому белью. От избиваемых осьминогов только брызги летели. Оказывается, это зверство совершается с вполне определенной практической целью: для дальнейшей готовки необходимо содрать с них шкурку.
Но даже измолоченный о камни, как хорошая отбивная, осьминог еще не готов к употреблению. Его нужно обязательно подсушить. Мои знакомые рыбаки протянули веревку и вздернули тушки осьминогов на крючья для просушки на солнце. Провялившиеся тушки или продают на рынке, или отдают прямо в таверну «Дары моря». Там-то и можно попробовать лакомый кусочек от некогда грозного хищника под острым красным соусом. У нас, в России, во многих городах продавались кальмары, которые по вкусу несколько напоминают курятину. Похож на нее и осьминог…
Была у меня еще одна встреча с другим морским созданием, даже более опасным, чем осьминог. Когда утром мы шли на фелюге в море и рыбаки чистили палубу от рыбьей чешуи, мне показалось, что в мелкой ряби волн мелькнул острый косой плавник. Акула? Стоило мне произнести вслух это слово, как рыбаки стали беспокойно поглядывать на море. Я и раньше наблюдал такую реакцию у пловцов и ныряльщиков на предположительное появление акулы у берега. Из всех живых существ, плавающих в море, акула вызывает наибольшую ненависть и страх. Этот свирепый хищник, прекрасно вооруженный миллионы лет назад, чтобы нападать и пожирать, привлекал внимание еще древних ученых, которые в своих манускриптах описывали жестокие схватки с акулами и предупреждали ловцов губок особенно осторожно вести себя у поверхности моря, где велика опасность нападения акул. Их советы актуальны до сих пор.
Мне врезалось в память несколько характерных деталей устройства акульего организма, в частности, касающихся зубов. Если у нас, у всех позвоночных зубы закреплены корнями в челюсти, то острые, словно бритва, зубы акулы держатся в коже десен, образуя множество рядов. Когда выпадают старые зубы из передней шеренги, то им на смену, как воины в сказке, выдвигаются новые зубы из задних шеренг. Акулята появляются на свет уже с полным набором зубов и готовы тотчас не только защитить себя, но и добывать пищу.
Кстати, акулы на большом расстоянии (хотел сказать «видят», но зрение у них как раз слабое) чувствуют добычу. Вначале слышат звуковой сигнал и ощущают вибрацию воды от тела предполагаемой добычи, затем подключают свое обоняние, превосходящее остротой чуть ли не все известное в живом мире: акула чует рыбью кровь, даже если один грамм крови растворен в миллионе граммов воды. Ну, о прожорливости акул говорить не приходится. В желудках пойманных акул чего только не находят: от непереваренных бараньих ног или головы бульдога до пальто и корабельных скребков. Некоторые ихтиологи считают, что библейский Иона был проглочен и затем извергнут не китом, а большой акулой.
Так вот, с подобным страшилищем я встретился, когда наша флотилия направилась через Ионическое море к итальянским берегам. Намного опередив лодьи, яхта встала в море на большую приборку. После того как мы убрались в кают-компании и помыли палубу, капитан громогласно приказал:
– Почистить корпус.
Мы, как и полагается послушным матросам, скинули майки и стали готовить раствор в ведрах и щетки, чтобы вычистить корпус от мазута и водорослей. Кэп нырнул в воду первым, чтобы помочь протянуть концы вдоль корпуса, а сзади кинули на всякий случай веревку с поплавками, хотя ее применяют обычно в шторм, когда человек оказывается за бортом.
Наконец, кэп-разведчик вылез на палубу, посиневший от холода: как-никак середина Ионического моря, да и ветер задувает свеженький. Звучит новая команда:
– Маски надеть – всем в воду!
И мы, бережно держа ведра с раствором в одной руке, спускаемся в воду и расползаемся вдоль бортов, цепляясь за протянутую веревку.
Работа по очистке корпуса нудная и утомительная: надо и ведро удержать, и щеткой изо всех сил орудовать. Дело в том, что несмотря на «необрастайку» – специальный состав коричневого цвета, к корпусу приросли за время нашего плавания мелкие, как зернистый песок, ракушки. Их три не три, хоть руки в кровь сотри, отодрать трудно – так они вцепились в железо.