Мы прошли по ней несколько десятков метров – темно, хоть глаз выколи, везде снуют летучие мыши, – словом, ощущения, подходящие, наверно, только для спелеологов. И мы повернули назад. На выходе из шахты стоял один из местных жителей и широко, гостеприимно улыбался. На ногах у него были сапоги (а не шлепанцы, как на нас), в руках – мачете («Это для нас, – подозрительно сказал фотограф. – Видимо, боится, что мы выведаем их секреты».) «Для кого мачете?» – как можно непринужденнее спросил я.
«Здесь много змей! – радостно сообщил он. – Особенно в шахте, откуда вы только что вышли». Не сговариваясь, мы посмотрели на наши шлепанцы. «Но они редко нападают», – поспешил он нас успокоить.
Наше появление все-таки вызвало некоторый интерес, и вскоре вокруг собрались почти все местные золотодобытчики. От них мы узнали, что, перед
тем как войти в тоннель, надо непременно прочитать молитву, а также то, что при сандинистах здесь работали советские геологи. Поведали они нам и местную легенду о том, как в этих местах появилось золото.
…Якобы однажды во время грозы здесь шел какой-то мальчик. Тут ударила молния, и появилась курица. («Это была курица-призрак», – заговорщически сказал один из золотодобытчиков, остальные закивали головами.) Мальчик пошел за ней, но тут она рассыпалась и превратилась в золотые слитки…
Ручаться за точность приведенной легенды я, честно говоря, не могу. Меня настолько поразил образ курицы-призрака, что я просто не мог сосредоточиться. Несколько раз осторожно попытался выяснить, почему это непременно должен был быть призрак, а не просто курица, как именно герой легенды понял, что перед ним призрак и что такого необычного могло быть в курице, но местные жители были тверды…
Сбор породы – это только начало длительного процесса добычи золота. Дальше камни, обработав химикатами, еще мельчат и промывают. Потом породу растирают в специальной ступе до размеров мельчайших песчинок. Промывая эту смесь, получают, наконец, золото. Для того чтобы получить 1 грамм драгметалла, породу надо молоть 8 часов! 1 грамм неочищенного золота стоит 65 кордоб, то есть 4 доллара. В месяц, таким образом, получается 30 граммов золота, 200—300 долларов – за месяц утомительного труда. И это считается хорошей зарплатой. Добытые тяжким трудом граммы продают перекупщикам, те в свою очередь везут их в Леон ювелирам.
Лет 500 назад предки нынешних золотодобытчиков не особенно ценили золото – его было слишком много, сегодня же несколько крупинок желтого цвета дают жизнь целой семье.
Далее наш путь лежал в город Леон – вечный соперник Гранады в борьбе за политическое господство. На этом месте он был основан в 1610 году, после того, как предыдущая столица страны с тем же названием была разрушена в результате череды землетрясений и извержений вулканов. Современный Леон также находится близко от действующих вулканов горной цепи Марибиос.
В Леоне расположен огромный старинный собор. Он настолько велик для такой небольшой страны (особенно если говорить о времени, в которое он был построен), что существует даже легенда, что в Никарагуа он был возведен по ошибке – проект собора в Леоне перепутали с проектом собора в перуанской столице Лиме. Так или иначе, но сейчас доподлинно узнать это трудно.
Главное же, чем гордится Леон, так это то, что здесь жил великий никарагуанский поэт Рубен Дарио – основатель модернизма в испаноязычной поэзии. Величайшим из поэтов его считали и Пабло Неруда, и Гарсиа Лорка. Его стихи обожал генерал Сандино. Солдаты Сандино всегда читали их перед битвой для поднятия духа и использовали как пропагандистское оружие в деревнях. Некоторые из них при режиме Сомосы были запрещены.
Например, такие:
Умер Рубен Дарио в Леоне в 1916 году и похоронен в кафедральном соборе города.
По иронии судьбы, в том же доме, что и Дарио, жил другой выдающийся поэт – Альфонсо Кортес. Его жизнь была трагичной. В этом доме в 1926 году он сошел с ума и последующие годы провел в оковах – он был прикован к оконной решетке. Среди его безумия были мгновения просветления, и именно в эти моменты он писал гениальные стихи. Позже он был переведен в дом умалишенных в Манагуа, где и умер в 1969 году. Похоронен Кортес, как и Дарио, в леонском соборе. Вообще же, поэзия и песни играли огромную роль в освободительной борьбе, сначала против американского господства, затем – против диктатуры Сомосы.