— Нельзя побывать в Йосемити и не увидеть ее секвой, — сказал Дон, — мы должны съездить в Марипозу.
Дорога была длинной, около 40 км горного серпантина. Но добравшись до Больших деревьев, поразивших когда-то Олмстеда, я понял, чего мог бы лишиться, не приехав сюда. Здесь были первые, взятые под охрану секвойи, самые крупные на земле. Возраст старейших достигает четырех тысяч лет. Роща Марипоза — одна из многих рощ, рассеянных по Центральной Сьерра-Неваде, в которых растут секвойи. К примеру, возраст гигантского дерева — Большой Гризли — около 3500 лет. Когда Дон сказал мне, как оно огромно, я подумал: «Не может быть! Дерево, ростом почти с высотный дом в Москве!» Оказалось — очень даже может быть.
Обычные секвойи или, как их называют «красные» или «Мамонтовы» деревья, выглядят хлыстиками рядом с подлинными гигантами растительного мира. А ведь и они высотой до 100 м! На следующий день, когда я увидел еще более грандиозные деревья в национальном парке Секвойя, в полутора сотнях километров к югу от Йосемити, я уже не удивлялся. Это была самая большая роща секвой в мире. Большие деревья в ней успели основательно вырубить до того, как она стала в 1890 году национальным парком. Огромная секвойя Генерал Грант чудом уцелела и произведена недавно в почетный ранг Национальной Рождественской Елки.
...Лежал снег, стояла удивительная, ничем не нарушаемая тишина, и мы с Доном молчали, поглощенные волшебством торжественного леса. Вечерело, пора было возвращаться.
Ранним утром следующего дня я отправился дальше, на юг, в Лос-Анджелес. Со снежного перевала спустился в цветущие сады калифорнийских равнин, а потом опять поднялся к снежным грядам гор, к гигантским секвойям.
С Доном Фоксом мне довелось увидеться вскоре на ежегодной конференции ландшафтных архитекторов Калифорнии в Санта-Барбаре — городке, знакомом сейчас каждому телезрителю России. Вернувшись домой, я изредка замечал на телеэкране что-то знакомое, хотя по правде должен сказать — телевизионная Санта-Барбара мало чем отличается от сотен небольших городов Соединенных Штатов. Зато Йосемити — один единственный.
Сергей Ожегов / фото автора
Живописная Россия: Алтайские термы
По долине, скованной с двух сторон горами, протекает речушка. Она берет начало где-то высоко в горах, а здесь набирает силу, принимая множество мелких ручейков. Ни речушка эта, ни ручейки зимой, в самую холодную пору, не замерзают. В мороз, когда даже вечнозеленые иголки ели и сосны покрываются льдом, над водой висят клубы фантастического белого пара. Имя не могло не родиться — Белокуриха! Имя курорта и города, расположенных в предгорьях хребтов Алтая, южнее того места, где Бия и Катунь сливаются в мощную Обь.
Горные склоны, спускающиеся к долине, покрыты лесом. Настоящая синяя тайга на вершинах, ниже — неправдоподобно зеленые березы и сосны. Воздух в этом смешанном лесу, наверное, самая главная тайна здешних мест. Чтобы узнать ее, нужно рано-рано утром, как только взойдет солнце, встать и подняться невысоко в горы. Главное не опоздать — успеть застать то мгновение, когда высыхает последняя капля росы и воздух начинает постепенно наполняться запахами трав и цветов. Каждый следующий, доходящий до земли луч солнца отбирает у этого аромата нежность.
Ниже по склону, уже в самом городе Белокуриха, растут дубы и маньчжурские орехи. Их посадили давно. Они принялись, выросли и смело оставляют жить на этой земле свое потомство. Впрочем, не только они. Виноград, выращиваемый в Белокурихе. ничуть не хуже любого другого. Такой же крупный и такой же сладкий. А все дело в том, что долина, где расположены курорт и город, укрыта от холодных ветров и сибирских морозов.
Судьбе было угодно, чтобы именно здесь, в Белокурихе, забили горячие ключи — то на поверхность вышли термальные воды, термы.
Целебную силу горячих ключей обнаружили еще первые поселенцы, пришедшие в эти края в конце XVIII века из европейской части России. В середине прошлого века лечебные свойства источников были уже описаны, А курортом Белокуриха стала в нынешнем столетии.
Здесь лечат от множества болезней и самыми разными способами, используя, прежде всего, подаренные природой азотно-кремниевые термальные воды, в которых содержится небольшое количество радона.
Нынче Белокуриха принимает жителей Алтая, Тюменской и Томской областей, Красноярского края, Кузбасса. И несмотря на изменившуюся экономическую ситуацию число желающих отдохнуть здесь не стало меньше.
Сегодня у тех, кто работает в Белокурихе, иные ориентиры и иная планка качества. Вот уже несколько лет на полную мощность работает несколько горнолыжных трасс, оснащенных подъемниками. Для здешних мест, да и вообще для Сибири, это не просто новинка, а скорее, диковинка. Территория курорта чиста и ухожена. Всюду ресторанчики и кафешки; недавно закончено строительство уникальных корпусов, соответствующих европейским нормам.
Этакий крохотный сколок Швейцарии на Алтае.
Евгения Кузнецова / фото автора
Рубрику ведет Лидия Мешкова
Рассказ: Эта строптивая река
Как договорились, он двинулся на север. Послушная рукоятка управления, цветные огни панели настроили Тедда на увлекательную работу первопроходца, к которой его пока еще готовили.
Все! Полное отречение от суетного и отключение связи, чтобы не слушать пустое тарахтенье Грег-Грога и командные распоряжения Трини. Этот Трини неважно играет роль руководителя. Вряд ли им станет во взрослой жизни, ему не светит, — полагал Тедд.
Через двадцать три мили однообразной прыщеватой поверхности без намека на какую-либо растительность показалась извилистая река, преградившая путь. В ней — ленивой, неприветливой — едва угадывалось течение; ее свинцовый цвет производил удручающее впечатление. Анализаторами Теда не воспользовался, но и переправляться не спешил: глубина была рискованной для коннара. Он стал спускаться вдоль пологого берега, надеясь, что подвернется какая-нибудь возможность перебраться на другую сторону.
Перед крутой излучиной река стала значительно шире. Тедд остановил машину. Что-то не поддавалось обычной логике... Ускользала мысль. Юноша воспользовался отцовским советом: вернулся назад. Вот оно! Ручей, прозрачный ручей чуть переливался в свете тусклого солнца; переливаясь, он вытекал из реки. Возвращаясь, Тедд на ходу взял пробу. Несмотря на обилие тяжелых металлов, это все-таки была вода! Иное дело химический состав самой реки, где тридцать процентов водорода и кислорода, а остальное — жуть! Соседствовали самые неожиданные и неизвестные элементы...
Развернув вездеход к водной преграде, Тедд не увидел на правом экране ручья, который пересекал трижды. Но узкое сухое русло подтверждало — он был. «Выходит, пересекая, я отсек его?» — подумал Тедд. Не задержавшись на этой мысли, он направил коннар в неприветливые воды реки. На середине потока коннар встал. Замер мотор, погас общий свет и все индикаторы. Не помогла и распыленная перед переправой сверхзашитная эмульсия. Оставаться в застывшей машине рискованно: есть что-то сильнее его техники.
Что ж, хотели приключений — и те начались...
По традиции, за месяц до совершеннолетия они, трое парней, задумали дерзкий поступок. От родителей Тедд знал, что на Самоналунте первопроходцы оставили законсервированную технику. Сама планета ничего интересного не представляла, признаков жизни не обнаружено, но зато атмосфера позволяла обходиться без скафандров.
Задуманное не стали откладывать в долгий ящик, тем более, что нее казалось так просто: недавно один из коренных жителей Новой Земли — микродон-девятый открыл великолепную возможность транс-прыжков через небольшое космическое пространство.
Так они очутились здесь.
Тедд вылез на крышу вездехода и невольно сжался: небо, одного цвета с рекой, казалось, опустилось ниже, и было к том нечто зловещее; будто стихии сговорились раздавить маленькое, теперь беззащитное существо, вторгшееся в их мир. Интуиция или обыкновенный страх? Скорее, наваждение от переживаний и тоскливого пейзажа.