Случилось это под конец экспедиции, когда мы, побывав в соседних странах, вновь вернулись в Кению. У нас еще оставалось время до отлета, но отель в Найроби позволить себе мы не могли. Даже несмотря на то, что к этому моменту нас покинул Алексей Павлов и мы с Анатолием остались вдвоем. Подумав, мы решили вернуться на север Кении, но не к озеру Туркана, а восточнее, и познакомиться с кушитскими племенами, проживающими на самой границе с Эфиопией.
Попасть туда оказалось непросто. Еще в Найроби турагенты, у которых мы спрашивали, какую дорогу нам выбрать, качали головами и говорили: «Там плохо. Без конвоя нельзя. Опасно очень. Бандиты». Именно поэтому сейчас в северных районах Кении почти не встретишь туристов — еще в Найроби они узнают, что ехать лучше к югу, куда-нибудь в Масаи-Мара, спокойней будет. Короче, любопытство наше было задето и мы решили добраться до цели и самолично посмотреть, так ли страшен черт. До городка Исиоло нас подбросило такси (с арендованной машиной мы давно расстались) — жуткая конструкция, издалека напоминающая длиной кадиллак, а на поверку оказавшаяся подержанным «вольво»-пикапом с наваренным вторым кузовом. Дальше на север такси не ходили — только грузовики. На них мы и ехали в общей сложности около суток, пока не оказались в городке Марсабит. Вторую половину пути с нами в кузове сидел конвой — вооруженные солдаты Кенийской национальной армии. Они сказали нам, что за последние несколько лет, действительно, были случаи нападения на грузовые машины и даже на туристов, поэтому правительство и ввело обязательный эскорт. «Но чтобы здесь часто стреляли? Нет, нет, редко», — заулыбались охранники. И тут мы поняли, что, может, и вернемся домой в Москву...
В Марсабите мы поселились в типичном для этих районов отеле — четыре длинных барака с одноместными номерами образуют квадрат с внутренним двором, куда можно поставить на ночь свою машину в целях безопасности. Угроза не в том, что автомобиль могут угнать, — просто снимут шины или отвинтят колеса. Здесь, в маленьких деревнях, самая популярная (и очень прочная) обувь — сандалии, сделанные именно из резины покрышек. В тот же вечер, в столовой-баре отеля, мы познакомились с симпатичным и смышленым парнишкой Хусейном (о нем я упоминал, рассказывая про посещение национального парка Марсабит). Он предложил нам свои услуги в качестве гида, пообещав показать «все самое интересное, что есть в этих местах». Разумеется, мы согласились.
На следующий день, стоя на краю небольшого кратера, внутри которого в сезон дождей пасут скот, мы поинтересовались у Хусейна, к какому племени он принадлежит. Можно понять наши чувства, когда в ответ услышали знакомое слово «борана». Мы осторожно завели разговор о дурной славе, которой пользуется его племя к западу от этих мест.
— Это все междоусобные войны, — ответил Хусейн, который в отличие от своего старшего брата, пастуха и воина, посещал школу. — Пережитки прошлого. Просто там их много, а нас нет, вот они и говорят, что борана — самые плохие. А у нас тоже крадут скот, те же самбуру и рендиле. Так что они и есть самые настоящие разбойники. — Хусейн с озорной улыбкой посмотрел на нас.
— А автоматы? — спросил я.
— Не знаю, автоматы за границей. Может у кого из наших есть, — ответил он. И неожиданно добавил: — Но после третьего рожка подряд ствол обязательно надо в песке остужать.
Позже мы выяснили, что половина населения Марсабита — люди из племени борана, и, надо сказать, на преступников они непохожи. Думается, между племенами действительно иногда происходят стычки за скот, но борана для народов, живущих около озера Туркана, — скорее всего собирательный образ врага, приходящего с севера и востока. Это могут быть и суданские сепаратисты и сомалийские бандиты, нападающие на грузовики и машины туристов; вряд ли стоит валить все грехи на одно какое-то племя, тем более, что все боранцы, которых видели мы, были мирными пастухами или горожанами. Впрочем, чтобы установить истину, надо пожить в тех местах не один год.
Владислав Кеткович / фото участников экспедиции
Земля людей: Мнгновения швейцарского лета
Каждая страна встречает приезжего легендой. Так было и со мной: я услышал ее, едва ступив на улицы Берна, столицы Швейцарии.
...Когда Господь Бог распределял богатства земных недр, ему не хватило их для маленькой страны в центре Европы. И чтобы исправить эту несправедливость. Бог дал ей снежные горы, водопады и приветливые долины с синими озерами. А все остальное уже создали люди, превратив свою Швейцарию в воплощение божественной мудрости.
«Может быть, с тех далеких мифических времен жители этой страны и поклоняются воде?» — думал я, наматывая километры дорог по стране и бродя по уютным улочкам Берна, Женевы, Веве, Лозанны, Люцерны, Цюриха, Интерлакена... Здесь нет ни одного города и городка, где камень домов и соборов не оживляли бы струи фонтанов — будь то россыпь брызг или могучий столб, устремленный из вод Женевского озера вверх, на высоту около 150 метров, — к облакам, к ветру, в царство духа.
Красота этой земли и ее городов, спокойствие, которым она тебя одаривает, открытость страны и ее людей к человеку приезжему — невольно наводят на мысль о божественном даре, о правдивости давней легенды. Сколько раз во время короткого путешествия по Швейцарии я повторял про себя: «Остановись, мгновение...» И пытался его остановить...
1. На набережной женевского озера.
2. Женева. Самая длинная (126 м.) деревянная скамейка мира.
3. В женевском парке Бастионов.
4. Отличные дороги связывают все уголки страны.
5. Монтрё. Пальмы здесь растут не только в кадках.
6. Лозанна. Портал Кафедрального собора.
7. Лозанна. Скульптура-фонтан перед входом в Олимпийский музей.
8. В дождливый день, когда обычные швейцарцы открывают зонтик, человеку-скульптуре не приходится беспокоиться об этом: зонтик всегда с ним.
9. Замок Шильон. В XVI веке здесь был заточен швейцарский гуманист Франсуа Бонивар, ставший прототипом героя поэмы Байрона «Шильонский узник».
10. Цюрих. В старом городе есть квартал, который местные жители называют «горячим». Здесь, на тихих улочках, в барах, всегда много любителей пива.
11. Берн. Памятник пешеходу.
12,13. Интерлакен — город для отдыха. Здесь, как, впрочем, и в других швейцарских городках, тротуары пылесосят...
Владимир Бельтюков / фото автора
Загадки, гипотезы, открытия: В гостях у арийской семьи
Известная исследовательница древнеиранской религии — зороастризма — Мэрил Бойс считает: «В древние времена предки иранцев и индийцев-индоариев составляли один народ, который называют протоиндоиранцами. Они — ветвь индоевропейской семьи и жили, как полагают, в азиатских степях... В конце концов, возможно, когда-то в начале II тысячелетия до н.э. протоиндоарии и протоиранцы отделились друг от друга и стали различаться по своему языку как два разных народа. Считается обычно, что индоиранцы были среди носителей так называемой срубно-андроновской культуры, памятники которой обнаружены на огромной территории в степях от Волги до Западной Сибири...»
Вот к этим-то древним иранцам — ариям, жившим в песчаных пустынях Прикаспия, мы и отправимся в гости. Они нас не звали и не ждут. Они давно уже никого не ждут. Мы войдем к ним без стука. Но мы не лиходеи, мы археологи. Письменные источники древних иранцев-ариев ничтожно скупы. Однако с помощью лопаты, ножа и кисточки мы проникнем в их давно ушедший быт...
«Авеста» — священная книга ариев — говорит: «И дал Я, Ахура Мазда, ему два орудия: золотую стрелу и золотом украшенную плеть... И прошло триста зим царствования Йимы. После этого пополнилась у него земля мелким и крупным скотом, и людьми, и собаками, и птицами, и красными огнями пылающими. Не находилось места для крупного и мелкого скота и людей... И направился Йима к свету, к полудню, против нити Солнца».