-Нет. На чердаке не произошло ничего, о чем бы я жалела.
Ее ответ совсем сбил меня с толку, даже растеряла все слова, которыми хотела ужалить.
-Но, когда ты мне звонила…
-Сьюзен, я жалею лишь о том, что по глупости забыла запереть входную дверь.
Я нервно откусила большой кусок пирожного и начала пытаться его прожевать, чем вызвала улыбку на лице Кеннет.
-Нишего… смешого!
Художница залилась смехом и я вспыхнула.
Наконец справившись с едой, начала разговор, к которому готовилась всю ночь:
-Кеннет, ты неимоверная женщина, которая просто очаровала меня. Я бы все отдала только чтобы быть с тобой, - выждала паузу. – Но не хочу оказаться игрушкой – однодневкой. Если ты так думала, то, боюсь, нам надо прекратить это, пока не поздно, - я замолчала, ожидая реакции.
Кеннет подняла бровь. Я ждала, что сейчас она даст полноценный ответ, но она… задрала голову и засмеялась так громко, что с соседних столиков к нам обернулись люди. Я думала, что в мыслях пересмотрела все варианты, которые могли бы сейчас произойти, но смех!..
-Мне нужно выйти, - сказала я и, встав, быстро пошла в уборную.
Какой-то дурдом! Может, стоит залепить ей еще одну пощечину? Держу пари, в тот раз гордость госпожи Доусон заметно пострадала. И вообще, мне уже надоело играть в эту лишенную всякого смысла игру.
Я склонилась над умывальником, раздумывая, что делать, выйдя из уборной. Ничего…. Когда же подняла голову, то чуть не вскрикнула, увидев в зеркале отражение Кеннет. Ее глаза стали темными – такими, как тогда при споре об Эрике Веркове. В них не было даже остатка того смеха, который заливалась художница минуту назад. Губы плотно сжаты…. От нее исходило невероятное напряжение…. Стало не хватать воздуха. Руки легли на мои плечи, немного сжав их, переместились на бедра…. Я задрожала и Кеннет это почувствовала, так как на ее губах появилась довольная улыбка. Художница принялась покрывать мою шею легкими поцелуями, ни на секунду не останавливаясь исследовать тело. Я сгорала от желания, а бороться с ним просто не было не сил, не нужды. Хотела лишь одного, чтоб эта пытка продолжалась как можно дольше; чтоб Кеннет взяла меня прямо здесь и сейчас.
-Помню, ты хотела прекратить это, пока не поздно, - с улыбкой прошептала она.
Я повернулась.
-Уже поздно, - простонав эти слова, я припала к ее полным губам.
Кеннет нехотя прервала полный страсти поцелуй и, хрипя от возбуждения, произнесла:
-Мы выбрали немного не подходящее место…
-Да, - тяжело дыша, ответила я.
Но оторваться друг от друга было не так-то просто.
-Сейчас!
Кеннет резко схватила меня за руку и, с ноги открывая дверь, выбежала из уборной. Мельком я заметила, как удивленно уставились на нас посетители кафе. Художница устремилась к выходу, грациозно минуя расставленные, будто баррикады столики, чего не скажешь про меня. Видя все словно в тумане, я то и дело цеплялась за стулья и, теряя равновесие, задевала попадавшихся на дороге людей. В общем, на память о себе в кафе мы оставили настоящий погром.
Кеннет гнала будто на гоночной трассе, умудряясь при этом разговаривать по телефону:
-Джонатан, отмени все сегодняшние встречи…. Плевать, завтра все решу! Да…. Скажи миссис Персон, что она мне не понадобится…и вообще, я хочу, чтоб через 15 минут мой дом был абсолютно пуст…. Спасибо, Джонатан.
Кеннет отложила телефон и, не сбавляя скорости, резко повернула. Мне показалось, что в тот момент мой желудок сделал головокружительное сальто.
Наконец мы подъехали к дому. Художница вышла из машины и, открыв дверь, протянула мне руку.
-Ты еще не передумала? – спросила она, весело улыбаясь. Я почувствовала, как желание вновь овладевает мной:
-В дом. Быстро!
Солнце уже давно село, погрузив город в прохладу вечера. Открыв глаза и постепенно привыкая к темноте, я смогла различить обстановку комнаты. Было тихо и спокойно. Я слышала размеренное дыхание Кеннет, прижимающей меня к себе. Я чувствовала тепло ее тела. Вспоминала то невероятное счастье, которое она мне подарила. Это сложно описать, да и надо ли? Так неожиданно Судьба решила сделать подарок, что я до сих пор не верю в реальность происходящего. Сны…. Сны, которые посещали меня каждую ночь с момента нашей встречи, воплотились в жизнь. Но сновидения – лишь жалкая, серая иллюзия по сравнению с тем, что происходило на самом деле.
Кеннет вздохнула и открыла глаза. Увидев меня, улыбнулась и подарила легкий поцелуй. Я насупилась и притянула художницу обратно.
-Ну ты ненасытная, - усмехнулась Кеннет.
-А это плохо?
Художница резко перевернулась и оказалась на мне.
-Ни в коем случае. И ты хочешь сказать, что никогда не спала с женщиной? – спросила она, убирая волосы с моей шеи.
-Нет, но мне попался превосходный учитель.
-А мне – старательная ученица.
Скажите, вы встречали рассвет с любимым человеком? Наверняка, и довольно часто. Я же – к сожалению, нет. Тогда вы должны понять, что я чувствовала в эти минуты. Так удивительно наблюдать за рождением нового солнца. Как его укрывают легкие облака, как оно, ярко сияя, рассеивает их своими лучами. Ваше сердце начинает биться чаще. Сейчас, как никогда прежде, чувствуете себя частью одного большого мира. Начинаете верить в чудеса. Так и я. Раньше даже не догадывалась, как прекрасна жизнь в первые минуты нового дня. Не верила в сказки, теперь же, сама попала в одну из них.
Мы сидели на вершине какой-то горы, куда меня привезла Кеннет. Обнявшись, смотрели на завораживающее своими красками небо. Идиллия. Рай. И, конечно, Любовь.
-Сьюзен, - тихо позвала меня художница.
-Ммм? – должна заметить, что я очень удобно разместилась в руках Кеннет и теперь дремала после бессонной ночи.
-Я… - она запнулась. – Я должна уехать.
-Что?! – я открыла глаза.
-Спокойно, - с улыбкой произнесла Кеннет и поцеловала меня в макушку. – Выставка в Лос-Анджелесе…. Всего лишь неделя.
-Кеннет, - я сжала ее руку.
Художница тяжело вздохнула.
-Ты знаешь, как бы я хотела остаться. Обещаю звонить каждый вечер.
-Хорошо, - печально ответила я. Какое право имею диктовать свои условия? – Я люблю тебя, Кеннет.
-Я тоже люблю тебя, мой лучик света. Ничто не разлучит нас.
Почему-то ее слова сквозили ложью. В них таяла надежда…. Ложь, о которой моя возлюбленная даже не подозревала. Но которую почувствовала я.