- В войнушку, может? - предложил Лисин. - Давайте все каждый вынесем, у кого что есть. Сань, дашь мне тот светящийся автомат?
- Да, если не загонят. Я с маузером тогда.
Приятели вышли при оружии.
- Надо свет вырубить, - заявил Лисин. - Пошли, выключим, - обратился он к Сашке.
- Начинаем, как темно станет, - распорядился Толик.
На третьем Лис остановился. Повесив автомат за спину, он связал дверные ручки смежных квартир.
Сашка поднимался в потемках первым, чуть слышно напевая:
- Я комсомолец, я комсомолец!
Лис и Олег крались сзади.
Неожиданно раздался крик Вадима: «Туттутутутуту!!!!! А я автоматчик!».
Сразу же застрекотал и вспыхнул автомат Лиса:
- Положил всех, убиты! - заорал он.
- Нифига! - крикнул Толик, паля из пистолетов с обеих рук. - Я еще живой!
- Отступаем! - Лис ринулся вниз.
Цепляясь за перила и перепрыгивая через ступеньки, Сашка услышал бешеные звонки и удары. Сверху несся Толик, изображая беспорядочную стрельбу.
Наружная дверь с грохотом отворилась от толчка плечом кого-то из ребят. Уже притихшая улица наполнилась довольными визгами и ржаньем. Вдогонку летела взрослая брань.
За ними выскочил Толик:
- Вы че творите? Там шухер на весь подъезд поднялся!
- А где Вад? - спросил у него Лисин и тут же, не дожидаясь ответа: - Аххххаааха!!! Вада заловили походу!
- Надо отсидеться где-нить, - придумал Толик. Он открыл подвал и шагнул внутрь.
Сашка зашел последним. То, что все тоже идут, вселяло уверенность, хотя особого энтузиазма он не испытывал.
- Эй! В лифте родился? - прошипел Лис.
Сашка нащупал ручку и потянул на себя.
Где-то внизу Толик чиркнул спичкой. Вокруг запрыгали тени.
- Мы с Андрюхой тут помещение для штаба оборудовали, когда кошака искали, - негромко сообщил Толик. - Я впереди пойду, буду светить. Лис, ты замыкающий.
Золотой нимб, казалось, отодвигал от них готовую в любой момент сжаться и клацнуть пасть темноты. Двигаясь по доскам, стараясь не наступать в воду на полу, они уткнулись в старую дверь. Андрюха подобрал камень и стал им колошматить по деревяшке, вбитой в петли для навесного замка, - путь открылся.
Толик достал из тайника и включил велосипедную фару, поставив ее на ящик, а сам развалился на самодельной лавке у стены напротив:
- Садитесь.
Сашка пристроился с краю и осмотрелся: комната выглядела сухой, разве что с труб капало, с небольшим оконцем наверху.
Сняв правую кедину, Лис потряс ее, вылив небольшое количество воды. Затем стянул носок и принялся выжимать - на пол потекла грязная жидкость.
- А че там бабы во дворе седня? - спросил Толик у Сашки. - Мы с Олегом тебя видели, когда проходили.
- Среди баб — один раб! - поддел Лис.
- Жвачечного короля вызывали. Я с собакой гулял.
Сашку терзало гнетущее чувство — пора домой.
- Че за король? - поинтересовался Олег.
- Жвачек иностранных хочешь? Он целую кучу насыпет. Можно еще злого гномика или пиковую даму. Только в темноте надо, ночью — самое оно! - поделился знаниями Лис.
- И как точно это делать? - спросил Толик, ни к кому конкретно не обращаясь.
Сашка подумал, вспоминая.
- Надо, короче, сначала точку на стене нарисовать, а после позвать три раза. Она светиться начнет - он оттуда вылезет...Только нужно не забыть попросить уйти.
Толик для пробы поводил осколком кирпича по стене — остались красные полосы. И нарисовал жирное пятно.
- Ты прям художник, - прокомментировал Лис.
- Сойдет, - Толик подошел к фаре:
- Все, я выключаю.
- Ууу! - выдохнул Лисин, кого-то схватив.
- Ты дурак?! - Олег метнулся в сторону и наступил брату на ногу.
- Осторожнее! - раздался голос Толика. - Лис, заканчивай жути нагонять.
- Помогите! Дышать темно! - расходился Андрей.
Сашка вдруг осознал, что его кто-то крепко держит за рубашку у плеча.
- Стоямба! - приказал тихим, но уверенным голосом Толик.
Лица говорившего не было видно, но Сашка почему-то подумал, что оно должно быть бледным, как у раненых в кино.
- Вы че ссыте?! Это от машины свет! - продолжил он.
На улице работал двигатель.
Похоже, сам не осмысливая того, Сашка попытался выбежать — какой-то первобытный инстинкт, помогавший далеким предкам выжить, оказался сильнее повседневного Я. Вместе с возвратом контроля над телом пришло понимание, что тебя трясет — и эта дрожь не хотела прекращаться.