— А как им не злиться, товарищ лейтенант, коли им дали по зубам, и их военная машина забуксовала перед горсткой наших бойцов.
Пока старшина занимался бойцами, я прижал кольцо и спросил про нахождение дивизии. Оказалось, что они в двадцати километрах восточнее, у поселка Лесное, кстати, «Хранитель» предупредил, что в десяти километрах от нас находится рота жандармерии, которая расположилась на отдых, и есть опасность, что они заметят разведку дивизии или случайно наткнутся на них. Значит, надо атаковать их, правда, при расчете, что восемнадцать бойцов против роты немцев — это самоубийство, но для меня это было «пришел, увидел, победил».
Предупредил старшину готовиться к бою, сам же, взяв Семёна и его группу пограничников, отправился к деревне. Шли краем леса вдоль дороги, чтобы нас не было видно, а мы могли видеть движение по дороге, которая проходила вдоль «железки». Вдруг вдали я заметил застывший поезд, груженый грузовиками, танками и прочими грузами. Впереди паровоза стоял следующий грузовой состав, состоящий из цистерн. Вдоль составов ходили парные часовые, охраняя застывшее богатство. У меня созрел план, и я, отойдя от своих пограничников, сделавшись невидимым, оказался вдоль этих эшелонов, которые застряли из-за взорванных моими ребятами путей. В цистернах был бензин, кстати, авиационный, судя по маркировке, поэтому я, приоткрыв немного кран в середине эшелона и дождавшись, когда нальется прилично, положил взведенную гранату, перенесся ко второму составу, где находились грузовики и танки. Только я перенесся, как прогремел взрыв, и в небо взметнулось пламя от взорвавшейся цистерны, следом начали взрываться соседние цистерны, подымая пламя до небес. Сбежались охранники, поднялась стрельба, ну а я, сев в один из грузовиков, повернув браслет, оказался на поляне, недалеко от лагеря. Затем, сделав еще один скачок, я перенес еще один грузовик. Теперь у нас была техника для нападения на роту жандармерии. Прошел к Семёну и, пригласив ребят, попросил перегнать машины к нашим. Парни были удивлены, но, привыкшие к моим чудачествам, вопросов не задавали. Вскоре мы, под взрывы цистерн, исчезли на грузовичках немецкого вермахта.
К вечеру погрузили в грузовики «Эрликоны» и прочие вещи. Раненых оставили пока на прежней поляне, снабдив их оружием и продуктами. Главное, все были ходячие, и никому не угрожала смерть. Распределив по девять человек на машину, снабдив их пулеметами и «Эрликоном», мы отправились на уничтожение этого «дамоклова меча» в тылу комдива. На подъезде к поселку я своим «кошачьим» взглядом увидел издалека немецкий дзот с пулеметами и человек пять жандармов с мотоциклами, на которых стояли МГ-34. Это в лучшем случае 6–7 пулеметов на девять человек. Тут только втихую можно пройти. Значит, вновь мне становиться невидимым и бить фрицев. Оставив ребят в лесу, я приказал снайперам взять пулеметчиков на прицел, а сам, отойдя в сторону и сделавшись невидимым, перенесся к дзоту. Мотоциклисты стояли кучкой, двое сидели в колясках за пулеметами, а трое что-то увлеченно копались в моторе у мотоцикла, время от времени пытаясь его завести. Достав наган с глушителем, я выбрал момент, когда они начали заводить мотоцикл, и застрелил пулеметчиков в колясках, после чего перенес огонь на ремонтников. Все случилось быстро, и в дзоте ничего не заметили. Перезарядив наган, зашел в дзот. За пулеметами, а их было два МГ-34, стоял всего один фриц, трое же сидели за столом и ели каждый из своего котелка. Так они с полными ртами и померли, последнего немца за пулеметом я оглушил рукоятью нагана, так как нужен был язык. Пока он был без сознания, я скрутил ему руки и, загрузив его в коляску мотоцикла, сложил прямо на него пулеметы, в багажник сгрузил патроны и, сделавшись вновь видимым, погнал в сторону леса, где меня ждали бойцы.
Бойцы радостно встретили меня и стали разгружать коляску, где с удивлением обнаружили под кучей пулеметов живого немца.
— Семён, пока не трогай его, я еще его не допросил! — обратился я к пограничнику, видя, как заходили у него желваки, и рука потянулась к ножу.
Только мой окрик спас немца от неминуемой смерти. Сплюнув, Семён отошел в сторону. Я же начал допрос пленного, который от страха и не думал играть в героя. По его словам, рота расположилась в школе, что в центре села. Охрана состоит из двух парных часовых. На другом конце села стоит стационарный пост из четырех человек с двумя пулеметами. Еще два часовых охраняют амбар с пленными, которых завтра должны отправить в концлагерь. Смена караулов начнется в 21.00.