Вскоре я трясся, сидя на телеге, которой управлял паренек в сатиновых черных шароварах и майке. На голове кепка прикрывала выгоревшие волосы. Он время от времени покрикивал на лошадь, щелкая ее вожжами по крупу, на что она на некоторое время ускоряла ход, но затем снова переходила на неторопливую ходьбу. В телеге стояли четыре бочки с серой (сок сосны), увязанные веревками, чтобы не высыпали на кочковатой лесной дороге. Где-то часа через два показалось село, телега направилась в центр, где недалеко от церкви стоял крепкий двухэтажный дом. На первом этаже находилось правление, на втором медпункт. Взойдя на крыльцо следом за пацаном, я оказался в коридоре, с обеих сторон были двери, и куда же теперь идти? Пацан знал дорогу и куда-то уже нырнул. Заглянул в первую дверь, за столом, заваленным папками, сидел крепкий мужик и что-то записывал, щелкая время от времени на счетах.
— Здравствуйте, мне бы председателя! — вежливо спросил я.
— Я — бухгалтер, председатель — следующая дверь! — баском ответил мужик, и, ловко спустившись со стула, подхватив костыль, захромал к сейфу.
Одна штанина у него была пристегнута булавкой. Фронтовик даже после потери ноги не сдался и выучился на бухгалтера. Я попрощался с ним, и зашел во вторую дверь. В полувоенной форме, без знаков различия, с орденом Красной Звезды, председатель что-то объяснял пацану, который меня привез. Тот, переминаясь и теребя в руках кепку, внимательно слушал его. Я кашлянул, чтобы привлечь его внимание.
— Добрый день! Хотел бы купить у вас скипидара три бочки.
— Добре! — потом обратился к пареньку. — Подожди на крыльце, Петро, покажешь молодому человеку, где склады, тебе все-равно туда ехать! Ну, а Вы присаживайтесь! Откуда сами будете, что-то я Вас не видел в наших краях?
— Да, я врач из Тюмени, хочу вот в нашей больнице организовать скипидарные ванны для лечения суставов. Узнал, что вы получаете скипидар, вот и добрался до вас. Вы бы меня добросили до Алапаевской дороги, а там уже наша машина меня с бочками и подберет. Я даже заплачу за доставку!
— Хорошо! Вот с этим счетом в бухгалтерию, там Роман Александрович примет от Вас оплату и выпишет накладную на получение со склада. Петро довезет Вас до места, где Вы получите свой скипидар! — он подал мне счет и, пожав руку на прощание, уткнулся в бумаги.
Я же, зайдя к бухгалтеру и оплатив счет, попылил с Петром вниз по улице. По дороге Петро сказал, что надо заехать на МТС к механику по моему вопросу.
Механик, седой хмурый дядька, прочитав записку от Анатолия, улыбнулся и спросил:
— А где «горячительное», что обещано Толиком?
— Не успел купить, может сами купите? — ответил я, подавая ему сотенную купюру.
— Ну что же! Грех кочевряжиться перед хорошим человеком! — сказал он, пряча бумажку в карман. — Давай, Петро, подъезжай вон к той полуторке, да скажи водителю, что я приказал загрузить тебе одну бочку с отработкой!
Вскоре мы, груженые отработкой, поехали к колхозному складу, где кладовщица, изучив нашу накладную, помогла нам закатить по доскам три 100-литровых бочки со скипидаром на телегу. Петро довез меня до дороги на Алапаевск, и мы с ним по этим же доскам скатили груз на землю. Угостив его двумя банками тушенки, ч присел на одну из бочек, как будто бы жду свою машину. Движение было вялое, пока Петро не скрылся из виду, прошла всего лишь одна машина. Поэтому, дождавшись, когда дорога обезлюдит, ч тут же с бочками перенесся к избушке возле горы Горбатой. Дед занимался заготовкой дров. Притащив три сухостоины, он разделывал их на соответствующие чурочки. Покушав и попив с ним чаю, взялись за погрузку бочек. Переносил я их, конечно, с помощью Сварога, по одной, расставляя равномерно по лодке. Примерно через час все было готово, и я, представив остров, переместился на его окраину вместе с лодкой и грузом. Заведя мотор, тихо подплыли к своему месту отбытия. На шум мотора подошли капитан со старшиной и часть бойцов.
Капитан приказал бойцам разгружать лодку, и мы с ним пошли в его кабинет, где он рассказал, что принесла с собой разведка со станции. По словам разведчиков, на железнодорожном узле скопилось более пятнадцати эшелонов. Зенитные батареи в основном направлены на восток, ждут атаки оттуда. Со слов пленного, светомаскировки у них нет, так как русская авиация их ни разу не беспокоила. Работы на станции ведутся круглосуточно, машины загружаются и в объезд через Выжевку везут боеприпасы и горючее на восток. Пленного не довели, их обстреляли, и его пришлось ликвидировать, так как он связывал их маневренность.