Она взяла трубку и набрала номер Константина Разумова. Липкович встрепенулся от ее голоса, холодного и властного. Затем голос умолк, Настя слушала и на ее переносице обозначилась складка. «Иными словами, — продолжил холодный властный голос, — рыбка сорвалась с твоего крючка?» Порываева встала с кушетки и выпрямилась: «Разбирайся с Алисой сам. Сейчас надо найти того, кто слил все Филиппу. Надеюсь ты понимаешь, что мы потонем вместе… Я ничего не драматизирую… Положим, Кен всего не знает, но шум, который он может поднять вокруг «Персея», нам ни к чему».
Улица Красноармейская, метро «Аэропорт»
Открыв дверь, Максим с удивлением посмотрел на женщину, стоявшую рядом с Кеном. Она обворожительно улыбнулась ему и обаятельными морщинками вокруг колючих глаз напомнила Маргарет Тэтчер в лучшие годы.
— Не пугайтесь. Меня зовут Кристина, я пришла заступиться за своего друга. Я знаю, вы думаете, что Кен украл лэптоп Филиппа, но, поверьте, это не так. Именно поэтому мы здесь. Вы единственный, кроме преступника, кто знаком с содержанием переписки и файлов Филиппа. Нам очень нужна ваша помощь, — Кен не ожидал, что Кристина проявит такой напор. Алехин заметил по лицу Максима, что тот поверил. Не поверить Кристине было просто невозможно: столь проникновенно и искренне звучал ее голос. Максим пригласил их в гостиную:
— Знакомьтесь, это мой друг Серж, — сказал сыпис, указывая рукой на молодого человека, смахнувшего выбеленную челку со лба:
— А мы знакомы с Иннокентием.
— Да-да, — рассеянно подтвердил Кен, деликатно касаясь протянутой ему руки с длинными пальцами. — Моя подруга Кристина. — Молодой человек с интересом уставился на женщину, которая никак не была похожа на Алису.
— Вообще-то мы собирались уходить, — на всякий случай предупредил Максим. — Выпьете по бокальчику вина? — Кену все это напомнило сцену про Винни-Пуха в гостях у Кролика. Захотелось подколоть Максима: «Почему же только по бокальчику, до пятницы я совершенно свободен», — но шутка могла все испортить.
Они расположились на белых диванах. Максим открыл бар-холодильник, наподобие гостиничного, и достал опорожненную на треть бутылку, закупоренную серебряной пробкой.
— Я, собственно, ничего толком не успел посмотреть, — сказал он, разливая белое вино.
Следя за аккуратными, словно в замедленной съемке, движениями сыписа, Кен подумал: «И как это некоторым удается хранить открытую бутылку вина? Все-таки он феерический зануда».
— Макс, — Алехин решил выбрать доверительный тон. — Любая случайная мелочь может оказаться полезной. Просто расскажи все, что тебе показалось любопытным. — Глаза Алехина были настроены на максимально блядскую волну. В такие минуты он был неподражаем.
— Хорошо, — Максим поднялся, подошел к небольшому письменному столу, где еще вчера стоял открытый лэптоп Филиппа, выдвинул ящик и достал черный молескин.
— Я сделал здесь одну пометку, — торжественно сообщил он. Алехин просто впился глазами в блокнот. Максим неторопливо и бережно пролистывал исписанные аккуратным почерком странички, Алехину казалось, что эта процедура занимает целую вечность. — Вот, — сказал наконец сыпис.
Максим обстоятельно поведал о своей находке. Кристина перебила его на фразе «18 января Филипп лежал уже в морге с перерезанным горлом»:
— Можно воспользоваться вашим компьютером? — Максим помялся, но согласился. Он достал белый ноутбук из аккуратного кожаного портфельчика и протянул Кристине. — У меня работает wi-fi.
Кристина вошла в свой почтовый ящик и быстро набрала письмо загадочному youppi: «Филипп Романов незадолго до смерти поручил мне с Вами связаться. Где и как мы могли бы встретиться?» Максим как завороженный смотрел на решительную женщину с волевыми чертами лица и думал, сказать или нет об остальном. «Все-таки сначала я должен поговорить с Сержем», — заключил он.
Когда они захлопнули металлическую дверцу лифта, Кристина констатировала:
— Мне кажется, он кое о чем умолчал.
— Он вообще странный человек. Меня всегда пугали люди, которые открывают бутылку вина и не допивают ее до дна в тот же день.