Annotation
Я всегда думала, что моей любви хватит на двоих...
========== Часть 1 ==========
Ты опять простыл!
Я не спала ночь, сидя у твоей кровати. Ты кашлял, бредил, мы никак не могли сбить температуру, и ты в бреду опять звал её.
Моё сердце плакало кровью. Сколько лет прошло! Сколько лет…
У нас семья, дети, мы бок о бок прошли с тобой всю жизнь. Наша внучка выходит замуж. Внучка, слышишь?! Внучка. Ты любишь наших детей, ты любишь меня. Женщины чувствуют и не ошибаются, но неужели она так и не покинула твоего сердца?
Я верила, что всё забылось, что всё так далеко в прошлом, что можно закрыть эту дверь, потерять ключ и не вспоминать…
Я так и сделала, я смогла! Я не вспоминала и любила тебя.
Помнишь, когда мы последний раз гуляли по парку, ты сказал, что прожил счастливую жизнь?
Я была горда, что именно я являюсь частью этой жизни. Значит, и я кусочек твоего счастья.
И вот теперь, глядя на тебя спящего, я задаюсь вопросом: «Хватило ли моей любви, чтобы отогреть твоё сердце?».
Спи, мой друг, спи, мой муж, спи, мой единственный самый любимый человек на свете. Спи! Наступит утро, и боль уйдёт, тебе станет легче, и ты забудешь её имя. В твоей жизни останемся только мы: я, дети, внуки. Боль уйдёт. Ты выздоровеешь.
Спи, рассвет всё расставит по своим местам…
========== Часть 2 ==========
Сколько мыслей и трактатов посвящено памяти.
Зачем?
Всё суета.
Память — это и есть сама жизнь. Вернее, жизнь — это запомнившиеся моменты, дни, годы, чувства, эмоции, потрясения. То есть то, что помнишь — то и прожил. То, что не помнишь — не важно, не личностно, не дорого. Как может быть дорого то, чего не знаешь? Хотя оно было, было с тобой и ещё с кем-то. Но для того, другого, оно было и осталось, а для тебя — нет.
Путано думаю, но что же…
Так вот: моя жизнь — это ты!
Моя память — тоже ты. С самых ранних первых мгновений. Всё, что я помню, связано так или иначе с тобой, а ещё чаще это наша общая память.
Да! Да! Да! Мы всю жизнь вместе! Всю жизнь!
Я не считаю те семь лет, что нам пришлось быть врозь. Это не мы решили и не нам ответ держать.
Я знаю — мы рождены друг для друга.
Я всё смогу с тобой. Главное, чтобы ты просто был рядом.
Хотя, что я говорю: главное — чтобы ты просто был.
По иронии судьбы ты родился первым. Не намного, на каких-то четыре месяца. Наши мамы подружились благодаря нам с тобой, они вместе гуляли с колясками. Это мы с тобой объединили их. Помнишь? Конечно, не помнишь, как и я. Но я просто знаю, мне мама рассказывала, когда ещё была жива…
Они были молодыми и счастливыми. Тебя назвали Богдан — Богом данный. А меня Златой. Ты стал счастьем, а я богатством.
Через некоторое время подружились и наши отцы. Так началась наша с тобой история. Одна на двоих.
Ты рос болезненным ребёнком, а я хулиганкой. Вечно я втягивала тебя в разные истории. И песок из песочницы в волосы тебе насыпала, и со двора уводила, когда мы в путешествие играли, и мороженым кормила, чтобы никто не видел.
И ты не болел, хотя твои мама и бабушка это самое мороженое, в целях профилактики ангины, тебе не давали. А ты любил его…
Вот смотрю в окно и вспоминаю, и тебе рассказываю, а ты спишь.
А помнишь, как я подралась за тебя, и мне крепко тогда перепало? Они же старше были, те трое, которым твой самосвал понравился.
Меня тогда заругали, решили, что это я драку затеяла!
Твоя бабушка даже не разрешала нам дружить, но недолго, совсем недолго. А потом ты принёс мне розы в знак примирения, настоящие, живые, мелкие такие, декоративные, они в горшке росли.
Я, маленькая тогда ещё, шестилетняя девочка сама ухаживала за ними. Сама поливала, сама пересаживала, удобряла, и они цвели, мне в благодарность. А может быть, цвели потому, что подарил мне их ты.
Перед самой школой ты заболел ветрянкой. Позвонил мне по телефону, и я перелезла к тебе в комнату через балкон. Мне было очень страшно, всё-таки пятый этаж, хоть и перила почти соприкасались. Ты был смешной, весь в зелёнке, но тебе стало легче, потому что я была рядом.
Тогда мы разглядывали книжки с картинками. Сказки Андерсена, помнишь, Богдан? Большие цветные красочные книги. И как иллюстрированы! Я и не видела таких книг больше никогда. Они мне снились. Вернее, не так. Во сне они были дверью в сказку. А я, как любая маленькая девочка, мечтала хоть на одну ночь оказаться принцессой из сказки.
— Я помню, Злата.
— Проснулся?
— Сколько спать можно, так можно и жизнь проспать. Не так много этой жизни осталось-то…
— Сколько осталось, столько осталось. Главное, ты не пугал меня бы своими болезнями.